вместо брата отправился я. Неохотно отпускал меня в путь отец, долго

блуждал я по северным землям, ибо многие слышали об Элронде Мудром,

но мало кто знает, где он живет. Однако мне удалось отыскать дорогу, и я

благополучно добрался до Имладриса.

– И здесь тебе откроется много тайн, – неторопливо поднявшись,

сказал Арагорн. Он положил свой меч на стол перед Элрондом, и гости

увидели, что он сломан пополам. – Вот он, Сломанный Меч вождя!

– Кто ты? И что тебя связывает с Гондором? – в крайнем изумлении

спросил Боромир, окинув взглядом выцветший плащ и усталое, исхудавшее

лицо дунаданца.

– Он Арагорн, сын Арахорна, – негромко ответил Боромиру Элронд, –

отдаленный, но единственный и прямой наследник Исилдура, властителя

крепости Итил. Дунаданцы-северяне, потомки нуменорцев, считают

Арагорна своим вождем… но их, к несчастью, осталось немного.

– Значит, оно принадлежит тебе? – вскакивая на ноги, воскликнул

Фродо – то ли облегченно, то ли с испугом.

– Оно принадлежит не тебе и не мне, – спокойно, но веско сказал

Арагорн. – А сейчас – так уж решила судьба – именно ты назначен его

Хранителем.

– Время настало. Покажи Кольцо, – проговорил Гэндальф, обращаясь

к Фродо. – Пусть Боромир убедится воочию, что его сон оказался вещим!

В зале воцарилась мертвая тишина; все напряженно смотрели на

Фродо; а он, растерянный и странно испуганный, чувствовал, что не хочет

показывать Кольцо, ему даже дотронуться до него было трудно. Но он

сумел себя превозмочь и дрожащей рукой вытащил Кольцо. Оно – то

мерцающее, то ярко взблескивающее – приковало взгляды всех

собравшихся в зале.

– Вот оно, Проклятье Исилдура, – сказал Элронд.

– Невысоклик! – ошарашенно пробормотал Боромир, глядя

сверкающими глазами на Фродо, который поднял руку с Кольцом. – Так, значит, пробил последний час Последней Надежды гондорского народа? Но

тогда зачем нам Сломанный Меч?

– Ты не понял: сказано пробил час, но не сказано последний час Минас-

Тирита, – спокойно объяснил Боромиру Арагорн. – Но роковой час в самом

деле пробил, и он призывает нас к великим делам. Сломанный Меч

принадлежал Элендилу, и его потомки сберегли этот Меч – хотя ничего

другого не сохранили, – ибо в древности арнорцам было предречено, что, когда отыщется Проклятье Исилдура, меч его отца сумеют восстановить и

он превратится в проклятье для врагов. Так хочешь ли ты, чтоб наследник

Элендила поспешил на помощь гондорским воинам?

– Я пришел просить совета, а не помощи, – гордо ответил Боромир

Арагорну. – Но на Гондор обрушились тяжкие испытания, и не нам

отказываться от меча Элендила… если то, что некогда кануло в прошлое, и

правда может возвратиться на землю, – с явным недоверием добавил

гондорец.

Фродо почувствовал, что Бильбо злится: его оскорбили сомнения

Боромира. Внезапно он вскочил на ноги и выпалил:

Древнее золото редко блестит,

Древний клинок – ярый.

Выйдет на битву король-следопыт:

Зрелый – не значит старый.

Позарастают беды быльем,

Вспыхнет клинок снова,

И короля назовут королем —

В честь короля иного.

– Может, это звучит не очень-то складно, да зато объясняет твой

загадочный сон, – прочитав стишок, объявил Боромиру Бильбо. – Если ты

не услышал объяснений Элронда… одолев пятьсот лиг пути, чтоб

услышать! – Ядовито хмыкнув, Бильбо сел в свое кресло.

– Я сочинил это сам, – прошептал он Фродо, – когда Дунадан поведал

мне о себе. И почти жалею, что завершил свои путешествия, а поэтому не

смогу отправиться с Дунаданом и увидеть, как он исполнит свой долг.

Арагорн с улыбкой выслушал Бильбо, а потом серьезно сказал

Боромиру:

– Я прощаю тебе твое недоверие. Мне ли не знать, что я ничуть не

похож на изваяния Исилдура и его отца, которые ты видел в доме Денэтора.

Я прямой потомок великого Исилдура – но всего лишь потомок, а не сам

Исилдур. У меня за плечами долгая жизнь. И поверь, те несколько сотен

лиг, которые отделяют Раздол от Гондора, только малая часть бесконечных

лиг, которые я одолел в своей жизни. Множество рек и горных хребтов, болотистых равнин и засушливых плоскогорий приходилось мне

пересекать в пути; я видел немало далеких стран, где светят незнакомые и

чужие нам звезды…

…Но своей родиной я считаю север. Здесь со времен князя Валендила