– Ох, не нравится мне эта кутерьма, – пыхтел у него за спиною Сэм. –

Я люблю полюбоваться на метель из окошка, утречком, лежа под теплым

одеялом. Пусть бы она разразилась над Норгордом, то-то хоббиты были бы

рады. А здесь она нам совсем ни к чему.

В Хоббитании сильных снегопадов не бывает – разве что изредка у

северной границы, – и, если выпадает немного снежку, хоббиты радуются

ему, как дети. Никто из живых хоббитов (кроме Бильбо) не видел редкостно

свирепой зимы 1311 года, когда на засыпанную снегом Хоббитанию напали

полчища белых волков, перешедших по льду речку Брендидуим.

Гэндальф остановился. Толстый слой снега покрывал его плечи и

капюшон плаща. На тропе снега уже было по щиколотку.

– Именно этого я и опасался, – повернувшись к Арагорну, проговорил

Гэндальф. – А что ты теперь скажешь, Следопыт?

– Что и я опасался, – ответил тот. – Правда, меньше, чем всего другого.

Северяне привыкли к горным метелям. Но в южных горах метели –

редкость, а если и случаются, то на большой высоте. Да ведь мы-то не

успели забраться высоко.

– Так, может быть, это лиходейство Врага? – спросил подошедший к

ним Боромир. – У нас поговаривают, что в Изгарных горах он повелевает

даже погодой. Правда, они принадлежат ему, а Мглистый хребет – далеко

от Мордора. Но могущество Врага постоянно растет.

– Длинные же он отрастил себе руки, если способен перебросить

метель из северных земель в южные, – сказал Гимли.

– Длиннее некуда, – проворчал Гэндальф.

Пока они стояли, ветер утих, а через несколько минут прекратился и

снегопад. Тогда они снова двинулись вперед. Однако затишье оказалось

обманчивым. Не успели они одолеть и пол-лиги, как в лицо им дунул

колючий ветер, окреп, налился ураганной силой, потом опять началась

метель, снег повалил огромными хлопьями, и вскоре разбушевался

неистовый буран. Теперь даже могучий Боромир шел с трудом. Хоббиты

тащились в хвосте колонны, и всем их спутникам было понятно, что если

буран будет продолжаться, то идти дальше они не смогут. Фродо едва

передвигал ноги. Сэм, охая, плелся за ним. Пин и Мерри ковыляли молча.

Гимли и тот выбился из сил, а ведь гномы славятся своей выносливостью.

Внезапно Отряд замер на месте, как будто путники сговорились

остановиться, хотя никто не сказал ни слова. Вокруг раздавались очень

странные звуки. Возможно, это завывал ветер, но в его гулком

многоголосом вое ясно слышались злобные угрозы, визгливый хохот и

хриплые вопли… Нет, ветер не мог так выть! Неожиданно сверху скатился

камень, потом еще один, потом еще… Путники прижались к отвесной

стене; камни с треском падали на карниз, подскакивали и валились в

черную пропасть; временами раздавался тяжелый грохот, и сверху

низвергались огромные валуны.

– Надо возвращаться, – сказал Боромир. – Я не раз попадал в горные

метели и знаю, как воет по ущельям ветер… но сейчас мы слышим вовсе

не ветер! Это же голоса вражеских сил! Да и камнепад здесь начался не

случайно.

– Думаю, что воет-то именно ветер, – заметил Арагорн, – но Боромир

прав: дальше идти в самом деле нельзя. У Совета Мудрых много врагов, хотя и не все они – союзники Саурона.

– Эльфы назвали Карадрас Кровожадным задолго до появления

Врага, – буркнул Гимли.

– Неважно, кто нам препятствует, – сказал Гэндальф. – Важно, что

препятствие сейчас неодолимо.

– Так как же нам быть? – горестно спросил Пин. Он стоял,

привалившись к холодной стене, и его сотрясала мелкая дрожь.

– Ждать перелома погоды на месте или возвращаться, – ответил

Гэндальф. – Пробиваться вперед бессмысленно и опасно. Чуть выше, если

я правильно помню, тропа выходит на открытый склон. Там не укроешься

от ветра и камней… или какой-нибудь новой напасти.

– И возвращаться бессмысленно, – добавил Арагорн. – От подножия

горы до этой стены нет ни одного сносного укрытия.

– Тоже мне, укрытие, – проворчал Сэм. Но никто, кроме Фродо, его не

слышал.

Хранители стояли, прижавшись к стене. Карниз, врезанный в южный

склон, тянулся, полого подымаясь вверх, с юго-востока на северо-запад и

впереди круто поворачивал к югу, так что стена загораживала путников от

резкого северо-восточного ветра; но бешено крутящиеся белесые вихри –

снег валил все гуще и гуще – захлестывались к ним и сверху, и снизу.

Они касались друг друга плечами, а пони Билл стоял перед хоббитами,