книгу. Нижний край книги обгорел, она была истыкана мечами или

стрелами и заляпана бурыми пятнами – кровью. Гэндальф бережно поднял

книгу и осторожно положил ее на могилу Балина. Фродо с Гимли подошли

к магу и смотрели, как он перелистывает страницы, исписанные многими

разными почерками на эльфийском, дольском и морийском языках.

Страницы были твердыми и ломкими, словно тонкие костяные пластины.

– Насколько я понимаю, – проговорил Гэндальф, – это летопись

Балинского похода. Начата она тридцать лет назад, со вступления дружины

Балина в Черноречье. Видите, тут написано I/3? По-моему, это значит год

первый, страница третья – двух первых страниц в книге недостает. И вот

что мне удалось разобрать.

Мы уничтожили охрану орков у Ворот и в Кар… – дальше прочитать

невозможно, страница залита кровью; но тут-то все ясно: в Караульной

комнате. Однако часовые успели поднять тревогу, и многих орков мы… –

видимо, убили – …в битве у Зеркального озера. Флои порубил целый отряд

врагов, но и сам был смертельно ранен вражеской стрелой… Две строчки я

прочитать не сумел. Дальше говорится: …выбили орков из Двадцать

первого чертога в Северном крыле. Здесь… Опять непонятно, но

упоминается слово шахта. И наконец: …Балин со своими советниками

расположился в Летописном чертоге…

– Это и есть Летописный чертог, – оглянувшись на сундуки, заметил

Гимли.

– Дальше несколько страниц залито кровью, я разобрал только слова

золото, топор Дарина и шлем. Потом: …Балин провозгласил себя

государем Морийского царства. Тут кончается первая запись, и после трех

звездочек другой рукой написано: Мы нашли истинное серебро… Снова

ничего непонятно, кроме предпоследней строки: …Оин отправился к

складу оружия на Третьем глубинном ярусе… – опять пятно крови – …на

запад… – и после проткнутой копьем дыры – … к Эльфийским Воротам.

Гэндальф молча листал Летопись.

– Несколько страниц очень сильно попорчены, при этом свете их не

прочтешь, – после долгой паузы сказал он спутникам, – но видно, что их

заполняли в спешке и, по всей вероятности, разные летописцы. Потом

сколько-то страниц вырвано и следующие помечены цифрой V – пятый год

с начала похода, V/l, V/2, V/3, V/4… Нет, ничего не могу разобрать. А тут?

Ага, вот разборчивый почерк, но запись почему-то сделана по-эльфийски.

Гимли придвинулся к надгробию вплотную и под рукой Гэндальфа

заглянул в Летопись.

– Это почерк Ори, – объявил он. – У него, как я слышал, была

привычка записывать важные сообщения по-эльфийски.

– Боюсь, что это важное сообщение окажется весьма и весьма

печальным, – сказал маг, вглядываясь в Летопись. – Первое ясное слово тут

– скорбь. Дальше снова трудно разобрать, и потом – …ра. По-видимому, вчера. Да, так оно и есть, слушайте: …вчера, 10-го ноября, погиб государь

Мории Балин. Он спустился к Зеркальному, и его застрелил из лука

притаившийся в скалах орк. Царские дружинники уничтожили орка,

однако огромный отряд врагов… Конец страницы оборван, а следующая

страница начинается словами: …с востока по Серебрянке… Тут опять

пятно засохшей крови, и потом: …успели закрыть Ворота… дальше дыра,

пробитая, вероятно, стрелой, и несколько слов: …удержали бы Ворота, если б не… А ниже страница обуглена, так что осталось лишь одно слово –

чудовищный. Жаль Балина, он был храбрым воином и со временем стал бы

великим государем. Его царствование длилось только пять лет. Здесь

Летопись, как видите, обрывается, а разыскивать вырванные страницы нам

некогда, и мы, наверно, никогда не узнаем, что же приключилось с

Балинской дружиной.

Да, это очень мрачная Летопись, – листая книгу, заключил маг. –

Дружинники, без сомнения, тоже погибли, и погибли мучительной

смертью… Послушайте… Нам некуда отступать. Некуда! Они захватили

Мост и Караульную. Лони, Фрар и Ноли свалились… Тут шесть или семь

страниц слиплись от крови, а дальше речь идет о Западных Воротах:

Привратница затопила долину. Вода поднялась до самых Ворот.

Глубинный Страж уволок Оина в воду. Нам некуда отступать. Некуда!.. И

все, нижний край страницы оторван. – Маг в задумчивости опустил

голову. – Ага, вот еще одна страница, – шагнув к нише, проговорил он и

поднял с полу измятый листок. – Она исписана только до половины.