от следующего удара немного приоткрылась – клинки-клинья, отъезжая

назад, прочертили в полу глубокие борозды. На дверь обрушился третий

удар, и в щель просунулась огромная рука, покрытая зеленовато-черной

чешуей. Потом дверь еще раз содрогнулась, и Хранители увидели

гигантскую ступню – черно-зеленую, плоскую и беспалую. Скрежеща

клиньями по каменному полу, дверь медленно, но неуклонно открывалась.

Боромир рубанул по руке мечом, но меч со звоном отскочил вверх и,

едва не вывернув гондорцу кисть, отлетел под ноги оцепеневшему Фродо.

А Фродо, неожиданно для себя самого, неистово выкрикнув: «Бей,

Хоббитания!», рванулся к двери и со всего размаха вонзил Терн в

чешуйчатую ступню. Хранителей оглушил пронзительный вой, и

громадная ступня отдернулась за дверь – Фродо едва удержал Терн. Стекая

с Терна, на каменный пол шмякнулось несколько черных капель. Боромир

снова захлопнул дверь и вогнал в щель выскочившие клинья.

– Ай да Хоббитания! – воскликнул Арагорн. – Хоббиты, я вижу, разят

без пощады. У тебя превосходный клинок, мой друг!

А дверь уже снова сотрясалась от ударов. Окажись она деревянной, ее

давно разнесли бы в щепки: у нападающих были палицы или молоты.

Внезапно она опять приоткрылась. Воздух взрезали свистящие стрелы;

однако дверь была открыта не полностью, и стрелы, ударяясь о северную

стену, с еле слышным шорохом валились на пол. Совсем близко протрубил

рог, и в комнату начали протискиваться орки; щель была узкой – дверь

заклинило, – и враги пролезали внутрь поодиночке.

Хранители не успели сосчитать врагов – бой был жаркий и яростный,

но короткий. Орки, не ожидавшие такого отпора, мешая друг другу,

топтались на месте. Леголас уложил двух орков из лука; орку,

вспрыгнувшему на могилу Балина, перерубил ноги подоспевший Гимли;

троих орков убил Боромир; двоих – Арагорн; одного – Гэндальф. Орки

дрогнули, попятились к двери и с визгливыми воплями убрались в коридор.

Враги ранили – к счастью, легко – лишь Сэма: он сумел вовремя

отскочить, и ятаган орка оцарапал ему плечо; зато орк не успел

приготовиться к защите, и Сэм, сделав глубокий выпад, проткнул его

насквозь своим мечом из Могильника. В карих, сузившихся глазах Сэма

полыхал суровый бойцовский огонь – то-то удивились бы его родители,

если бы увидели сейчас сына.

– А теперь – отступаем, – распорядился Гэндальф, – пока они снова не

привели тролля.

Однако Хранители не успели отступить: в комнату протиснулся

предводитель врагов – огромный, чуть ниже Арагорна, орк со смуглым,

широким и плоским лицом, маленькими, горящими, словно угли, глазами,

вздернутым носом и низким лбом. На нем была черная кольчужная рубаха,

свисающая до голенищ кожаных сапог, и вороненый, инкрустированный

серебром шлем; в левой руке он держал щит, а в правой – длинное и

массивное копье. Другие орки толпились у двери, но входить в комнату

явно не спешили.

Орк-предводитель бросился к Фродо и, закрывшись от Арагорнова

меча щитом, умело нырнув под меч Боромира, со страшной силой метнул

копье, пригвоздившее несчастного Фродо к стене; правда, хоббит успел

повернуться, и копье вошло ему не прямо в грудь, а соскользнуло по

мифрильной кольчуге чуть вбок. Сэм перерубил вражье копье, и Фродо

безжизненно сполз по стене, а орк уже выхватил черный ятаган и хотел

прикончить беззащитного Фродо, но в это мгновение тяжелый Андрил,

сверкнув, обрушился на шлем врага, и он упал с разрубленной головой –

шлем не спас его от Возрожденной Молнии. Боромир и Арагорн рванулись

к двери, но остальные орки поспешно отступили.

Р-Р-Р-Р-О-К – тяжко вздохнула Мория.

– Скорей! – властно скомандовал Гэндальф. – Все на лестницу! Не то

будет поздно!

Арагорн подхватил упавшего Фродо, вытолкнул Мерри с Пином из

комнаты и быстро проскользнул в полуоткрытую дверь. Следом вышли

остальные Хранители. Последним выбрался на лестницу Леголас, таща за

собой упирающегося Гимли: гном, словно бы позабыв об опасности, никак

не хотел уходить от могилы. Боромир что есть силы потянул дверь, и она

медленно, со скрипом, закрылась; однако запереть ее было нечем.

– Меня… не ранило… Я пойду… сам, – одышливо сказал Арагорну

Фродо.

Тот чуть не выронил хоббита из рук.

– Так ты, значит, жив? – изумился он.