перечеркивая Мост перед Барлогом. Вспыхнул сноп серебристого пламени,

Магический Жезл сломался пополам, а Мост под Барлогом обрушился в

пропасть.

С хриплым воем проваливаясь вниз, Барлог взмахнул над головой

хлыстом, и хлыст дважды опоясал мага. Увлекаемый в пропасть тяжестью

Барлога, Гэндальф ухватился за Мост руками, однако не удержался и,

вскрикнув: «Беги-и-ите!», исчез в пасти Морийского рва; черный обломок

разрушенного Моста, похожий на высунутый из пасти язык, мелко

подрагивал в наступающей тьме.

* * *

Беззвучная тьма стала бархатно-черной. Парализованные ужасом,

путники молчали. Первыми опомнились Арагорн с Боромиром. Едва они

успели отступить к лестнице, остатки Моста рухнули в пропасть. Мертвую

тишину нарушил Арагорн.

– Надо идти, – сказал он спутникам. – Это его последняя воля. Отныне

я поведу Отряд.

Спотыкаясь на крутой неосвещенной лестнице, путники побрели за

Арагорном вверх; Боромир замыкал колонну беглецов.

Лестница вывела их в гулкий коридор; Арагорн, не задерживаясь,

двинулся вперед. Рядом с Фродо шел всхлипывающий Сэм, да и сам Фродо

безмолвно плакал. Глухой, постепенно замирающий рокот едва заметно

сотрясал пол. Р-Р-Р-Р-О-К, Р-Р-Р-Р-О-К, Р-Р-О-К… Р-О-К…

Впереди показался освещенный зал. Хранители невольно зашагали

быстрее. Зал освещали четыре окна, узкие и длинные, словно бойницы.

Напротив коридора, из которого они вышли, путники заметили каменную

дверь. Открыв ее, они увидели Ворота – высокую, ослепительно сияющую

арку.

Вернее, Ворот путники не увидели – их давно не было, – они увидели

выход. А у выхода, в тени, расположились часовые, пятеро спокойно

дремлющих орков; здесь не ожидали появления Хранителей. Первым

вскочил предводитель стражи – и тут же упал, сраженный Арагорном.

Остальные орки в ужасе разбежались. Хранители быстро подошли к

выходу и спустились по древним каменным ступеням.

Страшное путешествие завершилось.

Арагорн без отдыха двинулся дальше: он решил сразу же уйти от

Ворот, чтоб орки не смогли настигнуть Отряд. Перед путниками лежала

долина Черноречья. Мглистые горы заслоняли солнце, но впереди долина

приветливо золотилась, а вверху синело просторное небо с легкими

барашками белых облаков. Совсем недавно перевалило за полдень.

Остановившись, они оглянулись назад. В прозрачной тени Мглистого

хребта угрюмо чернела громадная арка. Где-то глубоко-глубоко под землей

чуть слышно ворочался умирающий грохот – Р-Р-Р-Р-О-К, Р-Р-Р-Р-О-К…

Р-Р-О-К… Р-О-К…

И тут, не в силах преодолеть скорбь, Хранители дали волю слезам.

Одни стояли и плакали молча, другие, рыдая, повалились на землю.

Всхлипывал даже суровый Боромир. Еще раз чуть слышно вздохнули

глубины – РОК, – и в долине воцарилась тишина.

Глава VI

Кветлориэн

– Нам пора уходить, – сказал Арагорн. Оглянувшись, он поднял

Андрил и воскликнул: – Прощай, Гэндальф! Я ведь говорил: «Тебе

угрожает смертельная опасность». По несчастью, я оказался прав – и

безнадежным видится наше путешествие! – Повернувшись к спутникам,

Арагорн добавил: – Но мы и без надежды пойдем к Мордору. Может быть,

нам удастся отомстить. А на скорбь у нас нет времени, друзья. Нам

предстоит многотрудный путь.

Путники вытерли слезы и огляделись. На севере, по узкому

затемненному ущелью между двумя отрогами Мглистого, катился, прыгая с

уступа на уступ, серовато-белый вспененный поток, а немного дальше к

северо-востоку возвышались три исполинских пика – Фануиндхол,

Карадрас и Селебдор.

– Видите? Это Черноречный Каскад, – показал на уступчатое ущелье

Арагорн. – Именно оттуда мы спустились бы в Черноречье, улыбнись нам

счастье у Багровых Ворот.

– А над нами вместо этого посмеялся Баразинбар. Вон он и сейчас,

проклятый, ухмыляется! – Гимли погрозил горе кулаком.

Отроги Мглистого, образующие ущелье с каскадом серебристых от

пены водопадов, тянулись к востоку лиги на полторы, а потом русло

Серебрянки расширялось, и она спокойно текла по равнине до впадения в

большое овальное озеро, наполовину закрытое тенью Мглистого; однако

гладкая поверхность озера казалась темной даже на востоке – там, где его

не закрывала тень. Зеркальная, без ряби, озерная вода была похожа на

вечернее небо, каким оно видится из освещенной комнаты. Иссиня-

лазоревый овал озера обрамляли ярко-зеленые луга.