неоднократных путешествий на юг, убедили меня, что зелье, подлежащее

курению, произрастает не только в нашей части света, но также и в

низовьях Андуина, куда его, очевидно, завезли морским путем люди

Западного Края. Ныне оно изобилует в землях Гондора и растет там не в

пример пышнее, нежели на севере, где отнюдь не является дикорастущим,

но требует тепла и ухода, подобно как в Длиннохвостье. Гондорцы

называют его «сладкий табак» и ценят лишь за благоухание цветов. Оттуда

по Неторному Пути его могли занести в наши места на протяжении долгих

столетий между княжением Элендила и нынешними днями. Но гондорские

дунаданцы и те признают, что хоббиты первыми надумали курить эту

траву. Даже маги до этого не додумались. Правда, в минувшие дни знавал я

одного мага, который был не чужд нашему искусству и преуспел в нем, как

и во всем, за что брался».

3. О благоустройстве Хоббитании

Хоббитания делилась на четыре удела: Северный, Южный, Восточный

и Западный, а уделы – на округа, именовавшиеся в честь самых древних и

почтенных местных родов, хотя потомки этих родов обитали порой совсем

в другой части Хоббитании. Почти все Кролы по-прежнему жили в

Укролье; но с Торбинсами и Булкинсами, например, дело обстояло иначе.

Помимо уделов, имелись еще Восточные и Западные Выселки: Восточные

– это Заячьи Холмы, а Западные были прирезаны к Хоббитании в 1164 году

(Л.X.).

В ту давнюю пору, о которой мы ведем речь, в Хоббитании почти что и

не было никакого «правительства». Каждый род сам, как умел, разбирался

со своими делами – большей частью насчет того, как вырастить получше

урожай и как повкуснее прокормиться. А в остальном хоббиты были более

или менее покладистые, вовсе не жадные; привычно довольные своим, на

чужое они не зарились – так что земли, фермы, мастерские и заведения

хозяев не меняли, а мирно переходили по наследству.

Издревле помнилось, конечно, что был когда-то великий князь в

Форносте или, как переиначили хоббиты, в Северне, где-то там, к северу от

Хоббитании. Но князя-то уже не было чуть не тысячу лет, и даже

развалины княжьего Северна заросли травой. Однако же хоббиты по-

прежнему говорили про диких зверей и про нечисть вроде троллей, что им

и князь не указ, какой с них спрос. От стародавнего князя они вели все свои

законы и порядки и блюли их истово и по доброй воле, потому что законы –

они и есть самые правильные Правила, и тебе древние, и справедливые.

Древнейшим родом испокон веков были у них Кролы: титул

Хоббитана перешел к ним (от Побегайков) много сот лет назад, и с тех пор

его неизменно носил старейшина Крол. Хоббитан главенствовал на

всеобщих сходках, предводительствовал дружиной и ополчением, но и

дружина и ополчение потребны были лишь в случае опасности, а случаев

таких давным-давно не бывало, и титул Хоббитана стал всего лишь знаком

почтения. Род Кролов, и то сказать, был в большом почете как весьма

многочисленный и чрезвычайно богатый; в каждом поколении рождались

Кролы особого склада и очень уж не робкого десятка. Подобные их

свойства терпеть терпели (все ж таки богачи), но не одобряли. Однако

старейшину рода по заведенному называли по всей Хоббитании Наш Крол,

а если нужно было, то и добавляли к его имени порядковый номер: скажем,

Изенгрим Второй.

На деле же единственной властью был городской голова Землеройска

(а заодно и всей Хоббитании), которого переизбирали раз в семь лет во

время Вольной Ярмарки на Светлом нагорье, в те три или четыре летних

дня, которые у хоббитов делили год надвое и назывались «прилипки».

Голова обязан был главным образом возглавлять большие пиршества по

случаю хоббитанских праздников, довольно-таки частых. Но вдобавок он

исправлял обязанности Начальника Почтовых Дел и Старшины Ширрифов,

так что его заботам препоручалась Доставка посланий, а также Управа

благочиния. Никаких других услуг в Хоббитании не имелось, и с

посланиями забот было куда больше, чем с благочинием. Отнюдь не

каждый хоббит знал грамоту, но уж если знал, то писал всем своим друзьям

(и избранной родне) – всем, кого за дальностью проживания нельзя было

навестить, гуляючи после обеда.

Ширрифами хоббиты называли свою стражу – вернее сказать, тех, кто

им таковую заменял. Формы они, конечно, не носили (ничего подобного и в

помине не было), только втыкали перо в шапку, и были скорее сторожами,