Арагорн. – А если нет? Его ведь нам и надо искать – первым делом! Да, трудный перед нами выбор!

– Что ж, в таком случае начнем с неотложного, – сказал Леголас. – Нет

у нас ни времени, ни даже лопат, чтобы схоронить, как подобает, нашего

соратника, чтобы насыпать над ним курган. Разве что сложить каменную

гробницу.

– Трудно и долго будет складывать гробницу, – заметил Гимли. –

Камни придется таскать от реки.

– Ну что же, тогда возложим его на ладью, – сказал Арагорн, – а с ним

его оружие и оружие поверженных врагов. Доверим его останки водопадам

Рэроса и волнам Андуина. Река Гондора убережет тело гондорского витязя

от осквернителей праха.

* * *

Они наспех обыскали убитых орков и собрали в кучу их ятаганы,

рассеченные щиты и шлемы.

– Взгляните! – вдруг воскликнул Арагорн. – Это ли не знамение? – И

он извлек из грязной груды оружия два ясных клинка с червлено-золотой

насечкой, а за ними и двое черных ножен, усыпанных мелкими алыми

самоцветами. – У орков нет таких кинжалов, а у наших хоббитов были.

Орки, конечно же, их обшарили, но кинжалы взять побоялись, учуяли, что

добыча опасная: ведь они откованы мастерами Западного Края, исписаны

рунами на погибель Мордору. Стало быть, наши друзья если и живы, то

безоружны. Прихвачу-ка я их с собой, эти клинки: может, вопреки злой

судьбе они еще вернутся к владельцам.

– А покамест, – сказал Леголас, – я подберу какие ни на есть целые

стрелы, а то мой колчан пуст.

Он перерыл оружие, поискал кругом и нашел добрый десяток целых

стрел – но древко у них было куда длиннее, чем у обычных стрел орков.

Леголас задумчиво приглядывался к ним.

Между тем Арагорн разглядывал убитых и сказал:

– Многие тут у них явились не из Мордора. Есть, как я понимаю – а я в

этом понимаю, – северные орки, с Мглистых гор. А есть и такие, что

совсем невесть откуда. Да и снаряжены по-особому.

Среди мертвецов простерлись четыре крупных гоблина – смуглые,

косоглазые, толстоногие, большерукие. При них были короткие широкие

мечи, а не кривые ятаганы, какими рубятся орки, и луки из тиса, длиной и

выгибом хоть бы и человеку впору. Щиты их носили незнакомую эмблему:

малая белая длань на черном поле; над наличниками блистала светлая

насечка: руническое «С».

– Такого я прежде не видывал, – признался Арагорн. – Что бы это

значило?

– «С» значит «Саурон», – сказал Гимли. – Тут и гадать нечего.

– Ну нет! – возразил Леголас. – Саурон – и эльфийские руны?

– Подлинное имя Саурона под запретом, его ни писать, ни произносить

нельзя, – заметил Арагорн. – И белый цвет он не жалует. Нет, орки из

Барад-Дура мечены Огненным Глазом. – Он призадумался. – «Саруман» –

вот что, наверно, значит «С», – наконец проговорил он. – В Изенгарде

созрело злодейство, и горе теперь легковерному Западу. Этого-то и

опасался Гэндальф: предатель Саруман так или иначе проведал о нашем

Походе. Узнал, наверно, и о гибели Гэндальфа. Не всю погоню из Мории

перебили эльфы Лориэна, да и на Изенгард есть окольные пути. Орки

медлить не привыкли. А у Сарумана и без них хватает осведомителей.

Помните – птицы?

– Много тут загадок, и не время их разгадывать, – перебил его

Гимли. – Давайте лучше воздадим последние почести Боромиру!

– А все же придется нам разгадывать загадки, чтобы сделать

правильный выбор, – отвечал Арагорн.

– Сколько ни выбирай – все равно ошибешься, – сказал гном.

Своим боевым топором Гимли нарубил веток. Их связали тетивами,

настелили плащи. Получились носилки, и на этих грубых носилках отнесли

они к берегу тело соратника, а потом – груду оружия, немое свидетельство

последней, смертельной брани. Идти было недалеко, но трудно дался им

этот ближний путь, ибо тяжел был покойный воитель Боромир.

Арагорн остался на берегу, у погребальной ладьи, а Леголас и Гимли

побежали к Парт-Галену. Дотуда была всего миля или около того, но вовсе

не так уж скоро пригнали они две лодки.

– Чудные дела! – сказал Леголас. – Две у нас, оказывается, лодки, и не

более того. А третьей как не бывало.

– Орки, что ли, похозяйничали? – спросил Арагорн.

– Какие там орки! – отмахнулся Гимли. – Орки ни одной бы лодки не

оставили и с поклажей разобрались бы по-своему.

– Ну, я потом погляжу, кто там побывал, – обещал Арагорн.