– Двух мешков не хватает, – сказал он. – Сэмова мешка уж точно нет –

он был самый большой и тяжелый. Понятно: Фродо взял лодку, и его самый

верный друг, его слуга уплыл вместе с ним. Должно быть, Фродо

возвратился, пока мы его разыскивали. Я встретил Сэма на склоне и велел

ему бежать за мной, но он, значит, не побежал. Он догадался, что на уме у

хозяина, и вернулся в самую пору. Нет, не вышло у Фродо – от Сэма так

просто не избавишься!

– От нас-то зачем ему избавляться, слова не молвив на прощанье? –

полюбопытствовал Гимли. – Опять загадка!

– Не загадка, а разгадка, – возразил Арагорн. – Похоже, Сэм был прав.

Фродо решил не вести нас – никого из нас – на верную смерть в Мордор. А

сам пошел – понял, что должен идти. Видно, что-то случилось – и он

одолел свой страх и сомнения.

– Может быть, он бежал от орков, – предположил Леголас.

– Он бежал, это верно, – согласился Арагорн, – но думаю, что не от

орков.

А отчего Фродо решил бежать, этого Арагорн не сказал, хоть и

догадывался отчего. Надолго осталось в тайне горькое признание

Боромира.

– Ну, уж одно-то нам ясно, – сказал Леголас. – Ясно, что Фродо на

нашем берегу нет: лодку взял он, больше некому. И Сэм уплыл вместе с

ним: иначе кто бы взял его мешок?

– И выбор простой, – подтвердил Гимли. – Либо погнаться за Фродо на

последней нашей лодке, либо за орками пешим ходом. Так и так затея

безнадежная. Да и время все равно упущено.

– Погодите, дайте подумать! – сказал Арагорн. – Надо мне на этот раз

выбрать правильно, а то нынче все не так. – Он постоял, точно

прислушиваясь, потом вымолвил: – В погоню за орками. Я повел бы Фродо

в Мордор и охранял бы его до конца, но теперь другое дело: искать его в

заречной пустоши – значит отдать на смертную пытку двух пленников.

Сердце вещает мне твердо: за судьбу Хранителя Кольца я больше не в

ответе. Вдевятером и ввосьмером мы исполнили, что сумели. Втроем мы

должны выручать товарищей. Скорее в путь! Спрячем где-нибудь лишнюю

поклажу – бежать придется почти без роздыху, днем и ночью!

Они вытянули на берег последнюю лодку и укрыли ее в чаще, а под

нею – все, что могло обременить в дороге. И, покинув Парт-Гален, под

вечер вернулись на берег озера, туда, где в неравном бою пал Боромир.

След орков искать не понадобилось.

– Сразу видать, кто прошел, – сказал Леголас. – Неймется им, лишь бы

нагадить, вытоптать, выломать, вырубить – даже в стороне от своего пути.

– Однако же скороходы они изрядные, – заметил Арагорн, – и

неутомимые. Пока что след как на ладони, но зелени скоро конец, дальше

камни да осыпи.

– Ну, так за ними! – сказал Гимли. – Гномы тоже ходоки привычные и

двужильные, не хуже орков. Только догоним мы их не скоро: давно уж они

припустились отсюда.

– Да, – согласился Арагорн, – не худо бы нам всем троим быть

двужильными гномами. Но будь что будет, нечего загадывать: идем вдогон.

И горе врагам, если наши ноги быстрее! Тогда погоня кончится побоищем

и станет сказанием трех свободных народов: эльфов, гномов и людей.

Вперед же, трое гончих!

Он прянул, точно олень, и замелькал меж деревьев. Сомненья его

сменились решимостью, и он мчался без устали, а Леголас и Гимли не

отставали. Приозерный лес остался далеко позади. Они бежали предгорьем

вверх по каменистой тропе, и справа, на рдяном закатном небе, темнели

зубчатые хребты. Мимо сумеречных скал проносились три серые тени.

Глава II

Конники ристании

Смеркалось. Позади, у лесистых подножий, деревья тонули в тумане, и

туман подползал к светлым заводям Андуина, но в небесах было ясно.

Высыпали звезды. Новорожденная луна проплывала на западе, и скалы

отбрасывали угольно-черные тени. Возле крутых откосов пришлось

замедлить шаг, чтобы не сбиться со следу. Взгорье тянулось далеко на юг

двумя прерывистыми цепями. Западные их склоны были крутые,

обрывистые, а восточные – пологие, изрезанные балками и узкими

лощинами. Всю ночь напролет взбирались они по осыпям на ближний

возвышенный гребень, а потом спускались темными провалами к

извилистой ложбине.

Там и остановились – в глухой и стылый предутренний час. Луна

давно уже зашла, звезды еле мерцали, за восточным кряжем смутно

брезжил рассвет. Арагорн постоял в раздумье: едва заметные следы,

приведшие в низину, пропали начисто.