мелькнул серебристый блик, порхнул ветерок, исчезла легкая тень.

Белогрив заржал и вздыбился, готовый мчаться следом, но и самая быстрая

птица не угналась бы за Светозаром.

– Это как же понимать? – спросил у Гаймы один из телохранителей.

– Так и понимать, что Гэндальф Серая Хламида куда-то очень

спешит, – ответствовал Гайма. – Нежданно-негаданно он, Гэндальф,

появляется и пропадает.

– Был бы здесь Гнилоуст, он бы живенько это объяснил, – заметил тот.

– Объяснил бы, – согласился Гайма, – да только я уж лучше подожду

Гэндальфа, авось все само объяснится.

– Жди-жди, может, и дождешься, – послышалось в ответ.

Войско круто свернуло на юг и помчалось ночной степью. Уже близок

был горный кряж, но высокие вершины Трайгирна едва виднелись в

темном небе. На юге Вестфольдского низкодолья пролегала, уходя в горы,

обширная зеленая логовина, посреди которой струилась река, вытекавшая

из Хельмова ущелья. Река звалась Ущелицей, а ущелье носило имя Хельма,

в честь древнего конунга-ратоборца, державшего здесь долгую оборону.

Узкое, глубокое, извилистое ущелье взрезало склон Трайгирна, уходя на

север, и наконец утесистые громады почти смыкались над ним.

На северном отроге у горловины ущелья возвышалась старинная

башня, обнесенная могучей стеной древней каменной кладки. По

преданию, во времена могущества и славы Гондора крепость эту

выстроили заморские короли руками титанов. Горнбург звалась она;

и трубный глас с высоты башни стократ откликался позади в ущелье, будто

несметное воинство дней былых, хоронившееся в пещерах, спешило на

выручку.

Древние строители преградили ущелье от Горнбурга до южных утесов;

под стеною был широкий водосток, откуда выбегала Ущелица, огибая

скалистое подножие крепости, и ровной ложбиной по зеленому пологому

склону стекала от Хельмовой Крепи к Хельмовой Гати, а оттуда – в

Ущельный излог, к Вестфольдскому низкодолью. Ныне Горнбург стал

оплотом Эркенбранда, правителя Вестфольда, воеводы западного

пограничья. В предгрозье последних лет он, опытный и дальновидный

военачальник, отстроил стены и обновил укрепления.

Войско еще мчалось низиной, приближаясь к устью излога, когда от

передовых разъездов послышались крики и затрубили рога. Потом из

темноты засвистали стрелы. Вскоре прискакал разведчик: по ущелью

рыскали орки верхом на волколаках и большое полчище надвигалось с

севера, от Изенгардской переправы, видимо, к ущелью.

– Много там наших поодиночке перебито, – продолжал разведчик. –

Отрядами кое-как отбиваются – но мечутся без толку, собирать их некому.

Что с Эркенбрандом, никто вроде бы не знает. До Хельмовой Крепи он едва

ли доберется, а может, уже и убит.

– Гэндальфа там не видели? – спросил Теоден.

– Видели, государь. То там, то сям проносился белый старик на

серебряном коне: думали, это Саруман. Говорят, он впотьмах ускакал к

Изенгарду. Еще говорят, будто видели Гнилоуста, правда, пораньше, этот

скакал на север со сворой орков.

– Не завидую Гнилоусту, если он подвернется Гэндальфу, – сказал

Теоден. – Зато я дурак дураком: сбежали оба советника, и прежний, и

новый. Гэндальф, правда, посоветовал кое-что на прощанье, хоть это и без

него ясно: надо пробиваться к Хельмовой Крепи, что бы там ни было с

Эркенбрандом. Полчище, говоришь, валит, а каково полчище, не разузнал?

– Огромное полчище, – сказал разведчик. – У страха, конечно, глаза

велики, но я говорил с опытными и хладнокровными воинами, и, по их

словам, даже головной отряд орков во много раз больше всей нашей рати.

– Тогда поторопимся, – сказал Эомер. – Ту сволочь, которая встанет

между нами и крепостью, перебьем с первого до последнего. А пещеры за

Хельмовой Крепью забыли? Там, может статься, уже собралась не одна

сотня воинов, и оттуда есть тайные ходы в горы.

– На тайные ходы надежда плоха, – сурово осек его конунг. – Саруман

их небось давным-давно разведал. Однако ж оборонять Крепь можно долго.

Вперед!

Арагорн и Леголас, по-прежнему рядом с Эомером, стали теперь

передовыми. Понемногу с галопа перешли на шаг, темень сгущалась, а

дорога вела все выше, прячась в сумрачных теснинах. Путь был свободен,

своры орков мигом рассеивались, избегая малейшей стычки.

– Ох, боюсь, что о прибытии конунга с ополчением уже доложено

Саруману или Саруманову главарю, да и точный счет нашим воинам