отовсюду, с гор и из ущелий, отозвались невидимые казармы и лагеря, далеко в Барад-Дуре загрохотали барабаны, завыли рога, и по равнине

прокатилось зловещее, немолчное эхо. Мордор пробуждался к новому дню,

к тяжкому труду и беспросветному ужасу; ночную стражу строем развели

по каменным мешкам, и место ее заступила стража дневная, бодрая,

свирепая и зоркая. Между зубцами стены тускло блистала сталь.

– Вот тебе и пожалуйста! – сказал Сэм. – Пришли к Воротам, только

сдается мне, что и зайти нас не пригласят, и ноги унести не дадут.

Попадись я сейчас на глаза Жихарю – он бы нашел что сказать! И ведь

сколько раз говорил мне: не зарывайся, Сэм, выкапывать будет некому!

Честное слово, так и говорил. Теперь уж не скажет: вряд ли мы с ним когда

свидимся. А жаль, я бы послушал – пусть бы костерил меня день-деньской,

я бы на него глядел и радовался. «Ну, Сэм, голова твоя садовая…» Только

сперва, конечно, пришлось бы помыться, а то бы он меня не узнал. Без

толку небось спрашивать: «Куда мы теперь?» Теперь мы никуда, разве что к

оркам на поклон: проведите, мол, ребятушки!

– Нет, нет! – сказал Горлум. – Не надо к оркам. Дальше идти нельзя, Смеагорл так и говорил. Он говорил: подойдем к Воротам, посмотрим. Вот

мы и смотрим. Да, моя прелесть, смотрим и видим. Смеагорл знал, что

хоббиты здесь не пройдут, о да, Смеагорл это знал.

– Ну и какого же лешего ты нас сюда притащил? – спросил Сэм, хотя

вопрос, конечно, был глупый и бессовестный.

– Потому что хозяин велел. Хозяин сказал: проводи нас к Воротам. И

Смеагорл послушался. Хозяину видней, он мудренький.

– Да, да, это я велел, – сказал Фродо. У него был угрюмый, суровый и

решительный вид. Перепачканный, изможденный, смертельно усталый, он,

однако, словно распрямился, и глаза его прояснились. – Велел, потому что

мне нужно пробраться в Мордор, а другого пути туда я не знаю. Стало

быть, этим путем. С собою я никого не зову.

– Нет, нет, хозяин! – взвыл Горлум, ошалело хватаясь за него, по-

видимому, в жуткой тревоге. – Нельзя этим путем! Не надо! Не надо

отдавать Прелесть Тому! С Прелестью он всех нас сожрет, он весь свет

слопает. Оставь ее себе, добренький хозяин, пожалей Смеагорла. Владей

ею, лишь бы Тот ее не заполучил. А еще лучше – уходи, иди, куда тебе

хочется, и отдай ее обратно бедненькому Смеагорлу. Да, да, хозяин: отдай,

а? Смеагорл ее спрячет, схоронит, он сделает много-много добра, особенно

добреньким хоббитцам. А хоббитцы пойдут домой. Не ходи к Воротам!

– Мне сказано идти в Мордор – значит, так надо, – сказал Фродо. –

Туда только один путь – значит, нечего и мешкать. Будь что будет.

Сэм помалкивал. Какой толк молоть языком: у хозяина на лице все как

есть написано. Да по правде-то он и с самого начала ничего хорошего от

этой затеи не ждал, но он был не из нытиков и считал, что коли уж не на

что надеяться, то и огорчаться загодя незачем. Теперь дело к концу, ну и что

с того: он при хозяине, хозяин при нем; вон сколько вместе протопали –

зря, что ли, он за ним увязался. Разве ж можно одному в Мордор? Куда он,

туда и Сэм, а Горлум пусть идет гуляет.

Горлум, однако, покамест идти гулять не собирался. Он ползал на

коленях у ног Фродо, ломал руки и подвизгивал.

– Здесь не пройти, хозяин! – скулил он. – Есть другой путь. Да, да, совсем-совсем другой: темный, тайный, неприметный. Но Смеагорл его

знает. Позволь, Смеагорл покажет тебе его!

– Другой путь? – сказал Фродо с сомнением, приглядываясь к Горлуму.

– Да-ссс! Да, сссовсем другой – был, и Смеагорл его отыскал.

Пойдемте поссмотрим, – может, он есть и сейчас!

– Ты о нем раньше не говорил.

– Нет, хозяин же не спрашивал. Хозяин не говорил, куда он собрался,

ни словечка не сказал бедненькому Смеагорлу. Он сказал: Смеагорл,

проводи меня к Воротам и беги своей дорогой! Смеагорл убежал бы – и

сделался хорошим и добрым. А сейчас хозяин говорит: здесь я войду в

Мордор. И Смеагорлу очень-очень страшно: он не хочет потерять

добренького хозяина. И он обещал, хозяин взял с него клятву, что он спасет

Прелессть. А теперь хозяин попадется Тому, и Тот схватит ее черной рукой

и наденет на черный палец – ессли идти здесь. Смеагорл хочет спасти

хозяина и уберечь Прелессть – вот он и вспомнил про другой путь, где

однажды шел. Добренький хозяин. Смеагорл хороший, послушный, он

хочет помочь.

Сэм нахмурился. Были бы у него не глаза, а сверла, он бы Горлума