на добром слове. А вы, может, перестанете нас обсуждать, представитесь

сами и объясните, зачем помешали отдыху двух усталых странников?

Высокий воин в зеленом угрюмо рассмеялся.

– Я Фарамир, военачальник Гондора, – сказал он. – Странников в

здешних местах не бывает: либо вы служите Черным Силам, либо

Светлым.

– Однако же ни то, ни другое неверно, – сказал Фродо. – При всем

уважении к военачальнику Фарамиру мы тем не менее странники.

– Тогда немедля объявите, кто вы такие и куда путь держите, – сказал

Фарамир. – Нам некогда разгадывать загадки или обмениваться

любезностями. Да! И где третий ваш спутник?

– Третий?

– Да, такой вороватый молодчик: он мочил нос в пруду, вон там.

Довольно гнусного вида существо. Верно, из породы орков-соглядатаев или

их подручный. Но он каким-то чудом исхитрился от нас улизнуть.

– Не знаю, где он, – сказал Фродо. – Он наш случайный спутник, и я за

него не в ответе. Но если он вам еще попадется, пощадите его: приведите

или отошлите к нам. Это жалкая, заблудшая тварь, меня свела с ним судьба.

Что же до нас, то мы – хоббиты из Хоббитании, северозападного края за

многими реками. Меня зовут Фродо, сын Дрого, а это Сэммиум, сын

Хэмбриджа, достойный хоббит, взятый мною в услуженье. Мы пришли

издалека – из Раздола, или Имладриса, как он иначе зовется. – Тут Фарамир

насторожился и стал слушать очень внимательно. – С нами было еще

семеро; один погиб в Мории, с другими мы расстались в Парт-Галене за

Рэросом: двое из них нашей породы, а еще – гном, эльф и два человека, Арагорн и Боромир из южного града Минас-Тирита.

– Боромир! – воскликнули все четверо.

– Боромир, сын наместника Денэтора? – сказал Фарамир, и лицо его

странно посуровело. – Вы шли с ним? Это поистине новости, если это

правда. Знайте же малютки-странники, что Боромир, сын Денэтора, был

Верховным Стражем Белой Крепости и нашим воеводою – худо приходится

нам без него. Так почему же вы оказались в одном отряде с Боромиром?

Отвечайте скорее, солнце уже высоко!

– Тебе ведомы слова, за разгадкой которых Боромир отправился в

Раздол? – отвечал вопросом Фродо.

Но в Имладрисе скуют опять

Сломанный меч вождя…

– Слова эти мне ведомы, – с удивлением сказал Фарамир. – И то, что

они ведомы вам, говорит в вашу пользу.

– Так вот, Арагорн, о котором я упоминал, – владелец Сломанного

Меча, – сказал Фродо. – А мы – невысоклики, о нас там тоже шла речь.

– Вижу, – задумчиво сказал Фарамир. – Вернее – вижу, что может быть

и так. А Проклятие, которое добыл в бою Исилдур, – это что?

– Это пока сокрыто, – ответствовал Фродо. – Со временем, вероятно,

разъяснится.

– Придется вас толком допросить, – сказал Фарамир, – а то все же

непонятно, как вы забрели так далеко на восток и блуждаете в тени… – Он

указал рукой и не стал называть горы. – Но это все потом, сейчас нам

недосуг. Вам грозила гибель, недалеко прошли бы вы по этой дороге или

окрестными холмами. Сегодня здесь будет большая сеча, и либо мы из нее

не выйдем живыми, либо разгромим неприятеля и быстро отступим к

Андуину. Я оставлю с вами двоих, для вашей охраны и ради моего

спокойствия. Безрассудно доверять случайным встречным на здешних

дорогах. Если я вернусь, поговорим подробнее.

– Прощай же! – сказал Фродо, низко поклонившись. – Думай обо мне

как знаешь, но я – в дружбе со всеми, кто воюет против общего врага. Мы

пошли бы на бой, если бы столь могучие и доблестные мужи, как вы, не

побрезговали нашей помощью, а я бы мог пренебречь своим поручением.

Да воссияют ваши мечи!

– Что ни говори, а невысоклики – народ учтивый, – усмехнулся

Фарамир. – Прощай!

Хоббиты снова уселись, но поверять друг другу мысли и сомнения не

стали: рядом, в рассеянной тени лавров, стояли двое стражей. Они то и

дело снимали повязки с лица – уж очень парило, – и Фродо видел

светлокожих, темноволосых и сероглазых мужчин, полных достоинства и

суровой печали. Разговаривали они вполголоса, сперва на всеобщем языке,

но как-то по-старинному; потом зазвучало иное наречие. Фродо ушам не

поверил, услышав эльфийский язык, правда немного измененный, и

принялся удивленно разглядывать воинов, ибо понял, что они – южные

дунаданцы, потомки властителей Заокраинного Запада.

Наконец он решился заговорить с ними: они отвечали медлительно и