поразила оркская стрела, но стрел этих что песчинок в реке, и едва ли

воитель Гондора Боромир принял бы одну из них за роковое знамение. Ты

что же, был хранителем этого неведомого Проклятия? Оно сокрыто, сказал

ты, не ты ли его сокрыл?

– Нет, сокрыл его не я, – сказал Фродо. – Оно не принадлежит мне, и

нет его владельца среди смертных, ни самых великих, ни самых

ничтожных. Если кто и вправе владеть им, то это Арагорн, сын Арахорна,

наш предводитель от Мории до Рэроса; я о нем говорил.

– Почему он, а не Боромир, страж Крепости, воздвигнутой сынами

Элендила?

– Потому что Арагорн по отцовской линии прямой потомок Исилдура,

сына Элендила. Он опоясан Элендиловым мечом.

Изумленным гулом отозвалось собрание на эти слова. Послышались

возгласы:

– Меч Элендила! Меч Элендила скоро заблещет в Минас-Тирите!

Добрые вести!

Но Фарамир и бровью не повел.

– Может быть, – сказал он. – Но столь великие притязания надобно

подтвердить, и, коли этот Арагорн явится в Минас-Тирит, от него

потребуют бесспорных доказательств. Пока что – а я был там шесть дней

назад – не явился ни он и ни кто другой из твоего Отряда.

– Боромир признал его притязания, – сказал Фродо. – Да будь здесь

Боромир, он бы и ответил тебе на твои вопросы. Уже давно расстались мы

с ним у Рэроса, и он направлялся прямиком в вашу столицу; наверно, по

возвращении туда ты все от него узнаешь. Ему, как и всем остальным, было

известно, зачем я в Отряде: Элронд из Имладриса объявил об этом всему

Совету. Мне было дано поручение, оно привело меня сюда, но я не волен

открыть его никому более. Скажу только, что тем, кто насмерть бьется с

Врагом, не пристало меня задерживать.

Фродо говорил горделиво, хоть на сердце у него, верно, кошки

скребли, и Сэм его мысленно одобрил. Но Фарамир не унимался.

– Так! – сказал он. – Ты, стало быть, советуешь мне не мешаться в

чужие дела, уходить восвояси и отпустить тебя на все четыре стороны.

Дескать, Боромир мне все объяснит, когда вернется. Вернется, говоришь

ты! Ты был другом Боромиру?

Фродо живо припомнилось, как Боромир напал на него, и он

замешкался с ответом. Взгляд Фарамира стал жестче.

– Много тягостей и невзгод вынесли мы бок о бок с Боромиром, –

вымолвил наконец Фродо. – Да, я был ему другом.

Фарамир мрачно усмехнулся:

– И тебе горько было бы узнать, что Боромира нет в живых?

– Конечно, горько, – удивленно ответил Фродо. Он взглянул Фарамиру

в глаза и оторопел. – Нет в живых? – сказал он. – Ты хочешь сказать, что он

погиб и тебе это известно? Или ты просто испытуешь меня пустыми

словами? Хочешь обманом вывести меня на чистую воду?

– Я даже орка не стану обманом выводить на чистую воду, – сказал

Фарамир.

– Как же он погиб, откуда ты знаешь об этом? Ты ведь сказал, будто

никто из нашего Отряда к вам в столицу не явился?

– О том, как он погиб, я надеялся услышать от его друга и спутника.

– Но я оставил его живым и здоровым. И насколько мне известно, он

жив и поныне. Правда, гибель подстерегает нынче на каждом шагу.

– Да, на каждом шагу, – подтвердил Фарамир. – И гибельнее всего –

предательство.

* * *

Сэм слушал, слушал – и так рассердился, что потерял всякое терпение.

Последние слова Фарамира его доняли: он выскочил на средину полукруга

и обратился к хозяину.

– Прошу прощения, сударь, – сказал он, – только, по-моему, уже хватит

с вас колотушек. Кто он такой, чтобы эдак вам дерзить? После всего-то, что

вам пришлось вынести ради них же, Громадин неблагодарных!

Вот что, начальник! – Он встал перед Фарамиром, руки в боки, с таким

же видом, с каким распекал хоббитят, «по нахалке» отвечавших ему на

строгий вопрос, что это они поделывают в чужом фруктовом саду.

Послышался ропот, но большей частью воины ухмылялись: уж очень было

забавно глядеть на их сурового предводителя, сидевшего на земле лицом к

лицу с широко расставившим ноги разъяренным малышом-хоббитом, –

такое не каждый день увидишь! – Вот что я тебе скажу, – продолжал Сэм. –

Ты на что это намекаешь, а? Кончай ходить вокруг да около, говори прямо,

а то дождешься, что набежит сто тысяч орков из Мордора! Если ты

думаешь, что мой хозяин прикончил вашего Боромира и убежал, то не

знаю, где твоя голова, – но хоть не виляй! И не забудь сказать нам, что

дальше-то делать собираешься. Жалко вот, между прочим, что некоторые