Бильбо родство вполне очевидно. О многом они с Горлумом одинаково

думали и многое одинаково помнили. А понимали друг друга чуть ли не с

полуслова, куда лучше, чем хоббит поймет, скажем, гнома, орка или даже

эльфа. Загадки-то у них были, помнишь, прямо-таки общие.

– Это верно, – согласился Фродо. – Хотя не одни хоббиты загадывают

загадки, и все они, в общем, похожи. Зато хоббиты никогда не жульничают,

а Горлум только и норовил. Он ведь затеял игру, чтоб улучить миг и застать

Бильбо врасплох. Очень для него выходила приятная игра: выиграет –

будет кого съесть, а проиграет – беда невелика.

– Боюсь, что так оно и было, – сказал Гэндальф. – Но было и кое-что

другое, чего ты покамест не уразумел. Даже Горлум – существо не совсем

пропащее. Он оказался крепче иного человека – он же сродни хоббитам. В

душе у него остался заветный уголок, в который проникал свет, как солнце

сквозь щелку: свет из прошлого. А может, ему было приятно снова

услышать добрый голос, напоминавший о ветре и деревьях, о залитой

солнцем траве и о многом, многом забытом.

Но конечно же, в конце концов черная неодолимая злоба опять

взъярилась в нем, а целителя поблизости не было. – Гэндальф вздохнул. –

Увы! Для него надежды мало. Но все же есть – даже для него, хоть он и

владел Кольцом очень долго, так долго, что и сам не упомнит, с каких пор.

Правда, надевал он его редко – зачем бы в кромешной-то тьме? Поэтому и

не «истаял». Он тощий, как щепка, жилистый и выносливый. Но душа его

изъедена Кольцом, и пытка утраты почти невыносима.

А все «глубокие тайны гор» обернулись бездонной ночью; открывать

было нечего, жить незачем – только исподтишка добывай пищу,

припоминай старые обиды да придумывай новые. Жалкая у него была

жизнь. Он ненавидел тьму, а свет – еще больше; он ненавидел все, а больше

всего – Кольцо.

– Как это? – удивился Фродо. – Кольцо же его «прелесть», он только о

нем и думал? А если он его ненавидел, то почему не выбросил?

– Ты уже много услышал, Фродо, пора бы тебе и понять, – сказал

Гэндальф. – Он ненавидел и любил Кольцо, как любил и ненавидел себя. А

избавиться от него не мог. На то у него не было воли.

Кольцо Всевластья, Фродо, само себе сторож. Это оно может

предательски соскользнуть с пальца, а владелец никогда его не выкинет.

Разве что подумает, едва ли не шутя, отдать его кому-нибудь на хранение, да и то поначалу, пока оно еще не вцепилось во владельца. Насколько мне

известно, один только Бильбо решился его отдать – и отдал. Да и то не без

моей помощи. Но даже Бильбо не оставил бы Кольцо на произвол судьбы,

не бросил бы его. Нет, Фродо, решал дело не Горлум, а само Кольцо. И

решило.

– Решило сменить Горлума на Бильбо, что ли? – спросил Фродо. – Уж

вернее было бы подкатиться к какому-нибудь орку.

– Ну, это опять-таки дело непростое, – сказал Гэндальф. – И не тебе

над этим смеяться. Ты вот удивляешься, что Бильбо оказался тут как тут и

нечаянно нашарил его в потемках…

…Но зло не правит миром безраздельно, Фродо. Кольцо хотело

вернуться к своему Властелину – недаром его выловил бедняга Деагорл, а

потом был умерщвлен. И не зря им завладел Горлум. Горлума оно

понемногу источило – но дальше-то что? Он мелкий и жалкий; и, пока оно

было при нем, он оставался в своем озерце. И вот когда подлинный его

Властелин набрал силу и потянулся за ним своей черной думой, оно

бросило Горлума. Однако подобрал его не орк, не тролль, не человек, а

Бильбо из Хоббитании!

Думаю, что это случилось наперекор воле Врага. Видно, так уж было

суждено, чтобы Кольцо нашел не кто-нибудь, а именно Бильбо. Стало быть,

и тебе суждено было его унаследовать. Мне в этом видится проблеск

надежды.

– А мне не видится, – возразил Фродо. – Хотя, правда, я тебя не очень-

то понимаю. Скажи лучше, как ты все это разузнал – про Кольцо и про

Горлума? Или ты ничего толком не знаешь, а просто придумываешь?

Гэндальф поглядел на Фродо, и глаза его блеснули.

– Кое-что я знал, а кое-что разузнал, – сказал он. – Но тебе, знаешь ли,

я не собираюсь докладывать обо всех моих поисках. Хватит того, что твое

Кольцо оказалось Кольцом Всевластья – судя по одной только огненной

надписи…

– А это ты когда открыл? – перебил его Фродо.

– На твоих глазах, в твоей гостиной, – жестко отвечал маг. – Но я

заранее знал, что мне это откроется. Я много путешествовал и долго искал