Книга 6

Корабль, серокрылый корабль!

Слышишь ли дальние зовы,

Уплывших прежде меня призывные голоса?

Прощайте, прощайте, густые мои леса,

Иссякли дни на земле, и века начинаются

снова.

Глава I

Башня на перевале

Сэм с трудом поднялся на ноги и никак не мог понять, куда его

занесло, потом вдруг вспомнил и чуть не заплакал с горя. Ну да, это он

здесь, в беспросветной тьме у подбашенной скалы, у закрытых бронзовых

ворот оркской крепости. Наверно, он о них сгоряча расшибся, а уж сколько

пролежал, это не ему знать. Тогда-то он прямо горел, подавай врагов, да

побольше, а теперь озяб и съежился. Он подобрался к створам и приложил

к ним ухо.

Издали послышался вроде бы оркский галдеж, потом он смолк, и все

утихло. Голова уж очень болела, и мелькали вспышки перед глазами, но он

встряхнулся, надо было подумать – дальше-то что же? Думай не думай, а

ворота заперты, не проберешься, когда-нибудь, конечно, откроют, да ждать-

то некогда, каждый час на счету. А что ему делать, это он понимал: ну как,

выручать хозяина, коли получится, а нет – погибать самому.

– Погибать так погибать, дело нехитрое, – мрачно сказал он сам себе,

вложил Терн в ножны и отошел от бронзовых ворот.

Медленно, ощупью брел он назад по темному проходу – эльфийский

фиал засветить поопасился – и по пути все ж таки раздумывал, соображал,

что случилось с тех пор, как они пошли от Развилка. Времени-то сколько

прошло? А кто его знает сколько: если нынче не сегодня, значит, завтра, дням все равно счет потерян. В такой темноте что один день, что другой, тут и себя потеряешь – не найдешь.

– Может, хоть они нас вспоминают, – сказал он. – А сами-то как? И

где? Там, что ли? – Он махнул рукой, куда пришлось, а пришлось на юг, он

ведь к югу вышел из логова Шелоб: на юг, а не на запад. А на западе

близился к полудню четырнадцатый мартовский день по хоббитскому

счислению, и Арагорн вел черную армаду от Пеларгира, Мерри ехал с

мустангримцами по Каменоломной долине, в Минас-Тирите бушевали

пожары, и Пин испугался безумного взора Денэтора. Но за страхами и

заботами они друзей не забывали и все время думали о Фродо и Сэме.

Думать думали, а помочь никак не могли, никто теперь не смог бы помочь

Сэммиуму, сыну Хэмбриджа: он был один-одинешенек.

Он вернулся к каменной двери-перегородке, поискал и не нашел ни

засова, ни запора, опять протиснулся в лаз между дверью и сводом и ловко

упал на руки. Потом прокрался к выходу из логова Шелоб, где обрывки ее

рассеченной паутины мотались на холодном ветру – очень даже холодным

показался он Сэму после вонючей духоты, но зато и бодрящим. Он

осторожно вылез наружу.

Было по-страшному тихо. И темновато – ну, вроде как в пасмурные

сумерки. Дымные, тяжелые тучи, снизу окрашенные мутным багрянцем,

клубились над Мордором и уползали на запад.

Сэм взглянул на оркскую башню, и вдруг ее узкие окна зажглись,

точно красные зрачки. «Сигнал, что ли, какой», – подумал он, и страх перед

орками, подавленный было гневом и отчаянием, овладел им снова. Путь-то

у него был, как видно, один: надо искать главный вход в эту треклятую

башню – только вот колени подгибались и дрожь не отпускала. Он отвел

глаза от башни, от каменных рогов Ущелины и, волоча непослушные ноги,

медленно-медленно, вслушиваясь в каждый шорох, вглядываясь в тени под

скалами, пошел обратным путем мимо того места, где лежал Фродо и до

сих пор воняло гноем Шелоб, потом наверх, до самого гребня, где он

надевал Кольцо и пропускал мимо орков Шаграта.

Умные ноги дальше идти отказывались, и он решил все-таки посидеть

подумать. Ну да, вот сейчас он перейдет за этот гребень, шагнет – и

очутится в Мордоре, а оттуда пути назад нету. Сам не зная зачем, он

вытянул Кольцо и надел его. И сразу же на него обрушилась непомерная

тяжесть, и злобное Око Мордора загорелось совсем вблизи, во сто крат ярче

прежнего: оно пронизывало темень, которою само же окуталось и которая

теперь мешала Властелину избавиться от тревог и сомнений.

Как и в тот раз, обострился слух и помутилось зрение, выпуская из

виду здешнее, земное. Побледнели, словно потонули в тумане, утесы, зато

донеслись клокочущие стенания Шелоб, и совсем уж четко, резко, чуть что

не рядом, послышались яростные крики и лязг оружия. Он вскочил на ноги,