– Здрасьте, сударь, теперь уж не я, а вы на воду намекаете! – сказал

Сэм. – Могла бы Владычица нас увидеть или услышать, я сказал бы ей:

«Ваше Сиятельство, нам нужны только свет и вода, чистая вода и дневной

свет, а каменьев никаких, прощенья просим, и даром не надо». Но далеко

отсюда Лориэн.

Сэм со вздохом махнул рукой в сторону Изгарных гор – черноты в

непроглядном небе.

Через сотню шагов Фродо опять остановился.

– Черный Всадник кружит над нами, – сказал он. – Что другое, а это я

чувствую. Переждем.

Они залезли под огромный валун, сидели лицом к западу и молчали.

Потом Фродо облегченно вздохнул:

– Улетел.

Они выбрались – и обомлели от удивления. По левую руку, на юге,

небосклон посерел и стала видна в высоте крутоверхая горная цепь. За нею

разливался свет, и мгла отступала к северу: казалось, в небесах идет битва.

Тучи Мордора клубились и редели, рассеиваясь клочьями под напором

ветра из мира живых; чадный туман втягивался назад, в глубь Сумрачного

Края. И как сквозь грязное тюремное окно сочились бледные утренние

лучи.

– Гляньте, сударь! – сказал Сэм. – Нет, вы гляньте! Ветер переменился.

Похоже, не все у него, лиходея, ладится. Темень-то разметало. Эх, знать бы,

как оно там.

Это было утро пятнадцатого марта, солнце поднималось из восточного

сумрака над Андуином, дул юго-западный ветер. Теоден лежал при смерти

на Пеленнорской равнине.

Ширилась полоса света над гребнями Эфель-Дуата, и вдруг хоббиты

увидели пятнышко в ясном небе; вблизи оно стало черной тенью, а тень

врезалась в сумрак и промчалась высоко над головой. Послышался

протяжный, надсадный вопль назгула, но вопль их почему-то не испугал: была в нем тоскливая злоба и весть о своей гибели. Главарь Кольценосцев

исчез с лица земли.

– А я что говорил? Где-то обмишулился лиходей! – воскликнул Сэм. –

«Война хорошо идет!» – говорил Шаграт, а Горбаг хмыкал, и, видно,

недаром. Может, не так уж все и худо, а, сударь? Может, будем надеяться?

– Да нет, Сэм, нам с тобою надеяться не на что, – вздохнул Фродо. –

Это все за горами, за долами. И мы идем не на запад, а на восток. Я очень

устал, Сэм, и Кольцо все тяжелее. И перед глазами у меня словно огненное

колесо.

Сэм снова поник. Он тревожно взглянул на хозяина и взял его за руку.

– Пойдемте, сударь! – сказал он. – Все ж таки посветлело, идти будет

легче, хоть и опаснее. Чуток пройдем, потом полежим отдохнем. Съешьте-

ка вы эльфийского хлебушка, подкрепитесь.

Они разломили путлиб на двоих и побрели дальше, старательно жуя

пересохшими ртами. Темноту сменил серый полумрак; впереди, по дну

глубокой, отлого поднимавшейся к северу котловины тянулось пустое

каменистое русло. У обрывистых подножий Эфель-Дуата вилась торная

тропа. Они могли свернуть на нее еще с Моргульской дороги, перед

мостом: спустились бы длинными лестницами, выбитыми в скалах. Здесь

ходили дозоры и бегали гонцы в малые крепости между Кирит-Унголом и

тесниной Изенмаута, железными челюстями Карак-Ангрена.

Опасно было идти этой ближней тропой, зато легче, а Фродо знал, что

ему не под силу пробираться валунами или по ущельям Моргвея. К тому же

и погоня, наверно, будет сперва искать их не здесь, а на восточной дороге

или западных перевалах. Отойдут они подальше от башни, попробуют

выбраться из котловины на восток, а там… а там всему конец. Они

пересекли сухое русло и пошли по оркской тропе. Над нею нависали скалы,

так что сверху бояться было вроде бы нечего, но тропа то и дело петляла, и

у каждого поворота брались они за рукояти мечей.

Светлей не становилось: Ородруин по-прежнему изрыгал тяжкие

дымные облака, не уступавшие ветру. Мощный столп поднимался в

надветренную высь и расползался, нависая огромным туманным куполом.

Они брели уже час с лишним – и вдруг оба замерли, не веря своим ушам.

Наконец поверили: слышалось журчанье воды. Слева, из узкой, точно

прорубленной в черном утесе канавки, струились, должно быть, остатки

душистой дождевой влаги, скопленной над солнечным Морем и впустую

окропившей скалистую ограду бесплодного края. Струйка лилась на тропу,

и крохотный ручеек сбегал под откос, теряясь среди голых каменьев.

Сэм кинулся к струйке.

– Непременно скажу Владычице, если увижу ее! – воскликнул он. –

Свет – пожалуйста, а вот и вода! – Он замялся. – Позвольте, сударь, прежде

я напьюсь.