руки и звучно возгласил:

– Стойте, воины Запада! Помедлите! Бьет роковой час!

Еще не отзвучал его голос, как земля страшно содрогнулась. Над

башнями Черных Ворот, над вершинами сумрачных гор взметнулась в

небеса необъятная темень, пронизанная огнем. Стеная, дрожала земля.

Клыки Мордора шатнулись, закачались – и рухнули; рассыпались в прах

могучие бастионы, и низверглись ворота; издали глухо, потом все громче и

громче слышался тяжкий гул, превращаясь в раскатистый оглушительный

грохот.

– Царствование Саурона кончилось! – молвил Гэндальф. – Хранитель

Кольца исполнил поручение.

Ополченцы Запада взглянули на юг: в Мордоре чернее черных туч

воздвиглась огромная Тень, увенчанная молниями. Казалось, на миг она

заслонила небеса и царила над миром – и протянула к врагам грозную

длань, страшную и бессильную, ибо дунул навстречу Тени суровый ветер,

и она, расползаясь, исчезла; и все стихло.

Ополченцы склонили головы, а подняв глаза, с изумленьем увидели,

что вражеские полчища редеют, великая рать Мордора рассеивается, как

пыль на ветру. Когда гибнет потаенное и разбухшее существо, которое

изнутри муравейника заправляет этой копошащейся кучей, муравьи

разбегаются кто куда и мрут, жалкие и беспомощные; так разбегались и

твари Саурона – орки, тролли и зачарованные звери: одни убивали себя, другие прятались по ямам или с воем убегали напропалую, чтобы укрыться

в прежнем безбрежном мраке и где-нибудь тихо издохнуть. А вастаки и

южане из Руна и Хорода, закоренелые в злодействе, давние, свирепые и

неукротимые ненавистники Запада, увидели суровое величие своих

заклятых врагов, поняли, что битва проиграна, и сомкнули строй, готовясь

умереть в бою. Однако же многие их сородичи толпами бежали на восток

или бросали оружие и сдавались на милость победителя.

Гэндальф предоставил Арагорну и другим вождям довершать

сраженье; сам же он воззвал с вершины холма – и к нему спустился

великий орел Гваигир Ветробой.

– Дважды вынес ты меня из беды, друг мой Гваигир, – сказал

Гэндальф. – Помоги же, прошу тебя, в третий и последний раз. Я не буду

тебе в тягость более, чем тогда, в полете с Зиракзигила, где отгорела моя

прежняя жизнь.

– Я донесу тебя, коли надо, на край света, – отвечал Гваигир, – будь ты

хоть каменный.

– Летим же, – сказал Гэндальф. – Возьми с собой брата и еще одного

орла – такого, что не отстанет. Ибо надо нам обогнать любой ветер и

опередить назгулов.

– Северный ветер могуч, но мы переборем его, – обещал Гваигир. И с

Гэндальфом на спине он помчался на юг, а за ним летели Быстрокрыл и

юный Менельдор. Над Удуном и Горгоротом летели они, над бурлящими

руинами, а впереди полыхала Роковая гора.

– Как я рад, что ты со мною, Сэм, – сказал Фродо. – Ну вот и конец

нашей сказке.

– Конечно, я с вами, хозяин, еще бы нет, – отозвался Сэм, бережно

прижимая к груди искалеченную руку Фродо. – И вы со мною, а как же. Да,

вроде кончилось наше путешествие. Только что же это выходит – шли, шли,

пришли, а теперь ложись да помирай? Как-то это, сами понимаете, не по-

нашему, сударь.

– Что поделаешь, Сэм, – сказал Фродо. – Так оно и бывает. Всем

надеждам приходит конец, и нам вместе с ними. Еще чуть-чуть – и все. Где

уж нам уцелеть в этом страшном крушенье!

– Что верно, то верно, сударь, а все-таки давайте хотя бы отойдем

подальше от этой, как ее, Роковой, что ли, Расселины. Ноги-то у нас пока

не отнялись? Пошли, сударь, благо дорога еще цела!

– Ладно, Сэм, пошли. Куда ты, туда и я, – согласился Фродо; они

встали, и побрели по извилистой дороге, и едва свернули вниз, к

дрожащему подножию, как Саммат-Наур изрыгнул огромный клуб густого

дыма. Конус вулкана расселся, и кипящий поток магмы, грохоча, понесся

по восточному склону.

Путь был отрезан. Фродо и Сэм теряли последние силы. Кое-как

добрались они до груды золы близ подножия, но уж оттуда деваться было

некуда. Груда эта была островком, который вот-вот сгинет в корчах

Ородруина. Кругом разверзалась земля и вздымались столбы дыма. Гора в

содроганьях истекала магмой, и медленно ползли на них пологими

склонами огненные потоки, наползали со всех сторон. Густо сыпал горячий

пепел.

Они стояли бок о бок, и Сэм не выпускал руку хозяина, нежно