Торбинс здесь, пожалуйста, только не сейчас. На всякий случай были

наготове даже старые костюмы из Торбы; Толстик их наденет, авось его и

примут за Фродо. Никто не подумал, что это самая опасная роль.

– Прекрасно! – сказал Фродо, разобравшись в заговорщицких

замыслах. – Как бы мы иначе оповестили Гэндальфа? Вряд ли эти

Всадники умеют читать, и все же я не рискнул бы оставить письмо. А коли

Толстик будет на месте, так и думать нечего: уж Гэндальф-то за нами

угонится. Стало быть, с утра в Вековечный Лес!

– Мне-то что, – сказал Пин, – в Лес так в Лес. Я только не завидую

Толстику – вот поглядит он на Черных Всадников.

– А я тебе не завидую, – отозвался Фредегар. – Зайдешь в Лес –

обратно запросишься, да поздно будет.

– Ладно, хватит спорить, – сказал Мерри. – Нам еще надо прибраться и

кое-что упаковать. Я ведь вас затемно разбужу.

Когда Фродо наконец улегся, он никак не мог заснуть. Ноги ныли;

спасибо, хоть завтра верхом. Мало-помалу он погрузился в смутный сон, и

казалось ему, что он смотрит сверху, из окна, в лесную темень, а у корней

деревьев ползают, принюхиваясь, какие-то твари – и наверняка до него

доберутся.

Издали донесся шум: ветер, наверно, пробежал по листьям. Нет, понял

он, это не ветер, это дальнее Море, а шума волн он никогда наяву не

слышал – только во сне. А потом окна не стало – простор. И никаких

деревьев. Вокруг шелестел черный вереск, соленый запах щекотал ноздри.

Фродо поднял глаза и увидел высокую белую башню на крутой скале. Ему

хотелось взобраться туда, чтобы поглядеть на Море, он стал карабкаться по

склону, но вдруг небо озарилось молнией и грянул гром.

Глава VI

Вековечный Лес

Фродо вскочил как встрепанный. В комнате было темно: Мерри стоял

в коридоре со свечою в руке и громко барабанил по приоткрытой двери.

– Тише! Что случилось? – заплетающимся со сна языком испуганно

выговорил Фродо.

– Еще спрашивает! – удивился Мерри. – Вставать пора, половина

пятого. На дворе непроглядный туман. Вставай, вставай! Сэм уже завтрак

готовит, Пин и тот на ногах. Я пошел седлать пони. Разбуди лежебоку

Толстика, пусть хоть проводит нас.

К началу седьмого все пятеро были готовы в путь. Толстик зевал во

весь рот. Они бесшумно выбрались из дому и зашагали по задней тропке

вслед за Мерри, который вел тяжело навьюченного пони, – через рощицу, потом лугами. Листья влажно лоснились, с каждой ветки капало, и

холодная роса серым пологом заволакивала траву. Стояла тишь, и дальние

звуки слышались совсем рядом: квохтали куры, хлопнула чья-то дверь,

заскрипела калитка.

Пони были в сенном сарае: крепкие, один к одному, медлительные, но

выносливые, под стать хоббитам. Беглецы сели поудобнее, тронули

лошадок – и углубились в густой туман, который словно нехотя

расступался перед ними и смыкался позади. Ехали шагом, час или около

того; наконец из мглы неожиданно выступила Городьба, высокая,

подернутая серебристой паутиной.

– Ну и как же мы через нее? – спросил Фродо.

– За мной! – отвечал Мерри. – Увидишь.

Он свернул налево и поехал вдоль Городьбы, которая вскоре отошла

назад краем оврага. В овраг врезался пологий спуск, глубже, глубже – и

становился подземным ходом с кирпичными стенами. Ход нырял под

ограду и выводил в овраг на той стороне.

Толстик Боббер осадил пони.

– Прощай, Фродо! – воскликнул он. – Зря ты в Лес пошел, гиблое это

место, сегодня же в беду, чего доброго, попадете. А все-таки желаю вам

удачи – и сегодня, и завтра, и всегда!

– Если б у меня только и было впереди, что Вековечный Лес, я был бы

счастливчиком, – отозвался Фродо. – Гэндальфу передай, чтоб торопился к

Западному Тракту: мы тоже из Лесу туда и уж там припустимся! Прощай! –

Тут его голос заглушило эхо, и Фредегар остался наверху один.

Ход был темный, сырой и упирался в железные ворота. Мерри

спешился и отпер их, а когда все прошли – захлопнул. Ворота сомкнулись,

и зловеще клацнул запор.

– Ну вот! – сказал Мерри. – Путь назад закрыт. Прощай, Хоббитания,

перед нами Вековечный Лес.

– А про него правду рассказывают? – спросил Пин.

– Смотря что рассказывают, – отвечал Мерри. – Если ты про те

страсти-мордасти, какими Толстика пугали в детстве, про леших, волков и

всякую нечисть, то вряд ли. Я в эти байки не верю. Но Лес и правда чудной.

Все в нем какое-то настороженное, не то что в Хоббитании. Деревья здесь