мягкое журчанье, дальний шелест – листья, что ли? Листья, конечно. Он

поднял усталые глаза и увидел над собою громадный вяз, древний и

замшелый. Вяз раскинул над ними ветви, словно распростер бесчисленные

руки – длинные, узловатые, серые. Его необъятный корявый ствол был

иссечен черными трещинами, тихо скрипевшими под перешептыванье

вялой листвы. И кругом сыпались листья… Фродо зевнул во весь рот и

опустился на траву.

Мерри с Пином еле-еле дотащились до могучего ствола, сели и

прислонились к нему возле зияющих трещин. Сэм плелся где-то сзади.

Вверху плавно покачивалась сплошная завеса желто-серой листвы.

Путники утомленно закрыли глаза и словно бы услышали сквозь дрему:

вода у вяза, вода увяжет, вода притянет и в сон затянет… Они уснули, уютно убаюканные журчанием реки, у самого ствола огромного серого

вяза.

Фродо изо всех сил отгонял сон, ему даже удалось встать на ноги. Его

неодолимо тянуло к воде.

– Погоди-ка, Сэм, – пробормотал он. – Хорошо бы еще ноги…

окунуть…

В полусне, цепляясь за ствол, он перебрался к воде, туда, где толстые,

узловатые корни всасывались в реку, точно драконьи детеныши на водопое.

Фродо оседлал дракончика, поболтал натруженными ногами в прохладной

бурой воде и тут же уснул, прислонившись к необъятному стволу.

Сэм сидел и зевал во весь рот, изредка почесывая в затылке: как-то

все-таки непонятно. Чудно что-то. Солнце еще не село, а они спят и спят. С

чего бы это?

– Подумаешь, разморило, это пустяки, – соображал он. – А вот дерево

чересчур уж большое, ишь, тоже мне, расшелестелось! Вода, мол, притянет

и в сон затянет – доспишься, чего доброго!

Он стряхнул дремоту, встал и пошел поглядеть, как там пони. Две

лошадки паслись далековато от тропы; он привел их обратно и тут

услышал шумный всплеск и тихое-тихое клацанье. Что-то плюхнулось в

воду, и где-то плотно притворили дверь.

Сэм кинулся к берегу и увидел, что хозяин с головой ушел в воду возле

самого берега, длинный цепкий корень потихоньку топит его, а Фродо даже

не сопротивляется.

Сэм поскорей схватил хозяина за куртку и вытащил из-под корня, а

потом кое-как и на сушу. Фродо очнулся и взахлеб закашлялся; носом

хлынула вода.

– Представляешь, Сэм, – выговорил он наконец, – дерево-то спихнуло

меня в воду! Обхватило корнем и окунуло!

– Что говорить, заспались, сударь, – сказал Сэм. – Отошли бы хоть

подальше от воды, если уж так вам спится.

– А наши-то где? – спросил Фродо. – Не заспались бы и они!

Сэм с Фродо обошли дерево. Пин исчез. Трещина, у которой он прилег,

сомкнулась, словно ее и не было. А ноги Мерри торчали из другой

трещины.

Сначала Фродо и Сэм били кулаками в ствол возле того места, где

лежал Пин. Потом попробовали раздвинуть трещину и выпустить Мерри –

безуспешно.

– Так я и знал! – воскликнул Фродо. – Ну что нас понесло в этот

треклятый Лес! Остались бы лучше там, в Балке! – Он изо всех сил пнул

дерево. Еле заметная дрожь пробежала по стволу и ветвям; листья

зашуршали и зашептались, словно пересмеиваясь.

– Вы небось топора-то, сударь, не захватили? – спросил Сэм.

– Есть, кажется, у нас топорик, ветки рубить, – припомнил Фродо. – Да

тут разве такой нужен!

– Погодите-ка! – вскрикнул Сэм, будто его осенило. – А если развести

огонь? Вдруг поможет?

– Поможет, как же, – с сомнением отозвался Фродо. – Зажарим Пина, и

больше ничего.

– А все же давайте-ка подпалим ему шкуру, авось испугается. – Сэм

ненавистно глянул на раскидистый вяз. – Если он их не отпустит, я все

равно его свалю – зубами подгрызу! – Он кинулся к лошадям и живо

разыскал топорик, трутницу и огниво.

Они натащили к вязу кучу хвороста, сухих листьев, щепок – не с той,

конечно, стороны, где были Пин и Мерри. От первой же искры взметнулся

огонь, хворост затрещал, и мелкие языки пламени впились в мшистую кору.

Древний исполин содрогнулся, шелестом злобы и боли ответила листва.

Громко вскрикнул Мерри, изнутри донесся сдавленный вопль Пина.

– Погасите! Погасите! – не своим голосом завопил Мерри. – А то он

грозит меня надвое перекусить, да так и сделает!

– Кто грозит? Что там с тобой? – Фродо бросился к трещине.

– Погасите! Погасите скорей! – умолял Мерри.

Ветки вяза яростно всколыхнулись. Будто вихрем растревожило все

окрестные деревья, будто камень взбаламутил дремотную реку.