сохранило могильное заклятье, но ни пятна ржавчины не было на ясных

клинках.

– Впору малышам кинжалы, пригодятся как мечи, – сказал Том. – Не

единожды, пожалуй, нападут на них в ночи злые слуги Властелина, что

таится, словно тать, у Огнистой. Но отныне их нельзя врасплох застать.

Хоббит с арнорским кинжалом – он что кролик с тайным жалом: нападешь,

а он ужалит… Заречешься нападать!

Он объяснил хоббитам, что клинки выкованы полторы тысячи лет

назад оружейниками княжества Арнор, которое пало под натиском с севера:

ратной силой его бы, может, и не одолеть, но одолело злое чародейство, ибо

колдуны владели тогда северным Ангмарским краем.

– Все, что было, давно забыли, – как бы про себя молвил Том. – Лишь

одинокие странники в мире, потомки древних властителей, охраняют покой

беспечных народов. Но странников этих совсем немного. Мало осталось

воителей…

Хоббиты не очень-то поняли, о чем он бормочет, но перед глазами их

вдруг простерлись бессчетные годы, будто нескончаемая долина, а по ней

бродили люди, словно редкие тени, высокие и угрюмые, опоясанные

длинными мечами, а последний – с тусклой звездой во лбу. Потом видение

померкло, и глаза им залил солнечный свет. Медлить было незачем. Быстро

увязав мешки (Мерри, Пин и Сэм давно уж переоделись в запасное платье),

они навьючили их на пони. Подаренное оружие болталось на поясе и

путалось в ногах. «Вот уж незачем-то, – думали они. – Мало ли что, конечно, приключится, но чтобы драться, да еще мечами?..»

Наконец они пустились в путь. Свели пони с холма, уселись на них и

рысцой двинулись по долине. Оглядывались и видели, как лучится в

солнечном свете золотая груда на вершине кургана. Потом свернули за

отрог, и курган пропал из виду.

Фродо озирался по сторонам, но никаких каменных зубцов не было,

как не бывало; и вскоре они выехали северной ущелиной на пологую

равнину. То рядом с ними, то обгоняя, рысил Хопкин-Бобкин со своим

веселым седоком: толстунок бежал легче легкого. Том распевал, почти не

умолкая, но распевал что-то совсем уж непонятное, на странном, должно

быть древнем, языке, в котором, казалось, только и есть, что изумленные и

восхищенные возгласы открытия мира.

Ехать пришлось куда дольше, чем они думали. Если б даже вчера они

не заснули у Камня, то все равно и к вечеру не добрались бы до цели.

Темная полоса, которая видна была с кургана, оказалась не Трактом, а

кустарником по краю глубокой рытвины – границы древнего королевства,

сказал Том и нахмурился, вспоминая что-то, о чем не захотел рассказывать.

По другому краю рытвины тянулась глухая и высокая каменная стена.

Том провел их низом, заросшей тропой сквозь пролом в стене, и они

рысцой припустились по широкой равнине. Через час-другой им открылся

с возвышения древний Тракт, пустынный, сколько хватал глаз.

– Приехали наконец! – сказал Фродо. – Моим коротким путем мы

задержались дня на два, не больше. И может, не зря задержались – сбили их

со следу.

Трое спутников поглядели на него. Им разом припомнились Черные

Всадники и полузабытый страх. Они оглянулись на заходящее солнце и

окинули взглядом Тракт: никого, пусто.

– А ты думаешь, – сказал Пин, – за нами и сейчас, нынче вечером, тоже погоня?

– Нет, – ответил вдруг за Фродо Том Бомбадил. – И завтра вряд ли

будет: где-то закружилась. Впрочем, я не знаю точно – земли здесь чужие.

Да и не желаю знать я этих черных татей!

Хоббиты очень хотели, чтоб он и дальше ехал с ними. Уж он бы и с

Черными Всадниками разделался! Вот сейчас они окажутся совсем уж в

чужих краях, о которых в Хоббитании и говорили-то недомолвками. Их так

потянуло домой, так незачем было в темную, сумеречную даль! Очень им

стало грустно, очень одиноко. Они стояли молча и не торопились

прощаться, даже когда Том уже произнес напутствие:

– Вот вам мой совет последний: к вечеру сегодня доберитесь до

селенья, что зовут Пригорьем. Есть трактир в Пригорье древний, им

владеет Наркисс – человек пустой, да верный: татям не предаст вас. Дом

его многооконный очень просто выискать по гарцующему пони на

огромной вывеске. Заночуете в трактире, хорошенько выспитесь – и опять

вперед наутро: путь у вас неблизкий… А теперь – смелее, зайцы! В путь, судьбе навстречу! Главное сейчас – добраться до Пригорья к вечеру.