шутки да веселые затеи. Правда, на этот раз задача у него еще опаснее, чем

обычно.

– Ох, простите, – вдруг зевнул Пин, – но устал я до смерти. Тревоги и

заботы – это пусть уж завтра, а нынче я лягу, а то как бы сидя не уснуть.

Где же несчастный лопух Мерри? Если придется напоследок разыскивать

его в потемках – я ему потом голову оторву.

* * *

При этих его словах грохнула входная дверь, по коридору прокатился

быстрый стук шагов, и в комнату ворвался Мерри, а за ним – растерянный

Ноб. Мерри с трудом перевел дыхание и выпалил:

– Я видел их, Фродо! Видел! Они здесь – Черные Всадники!

– Черные Всадники! – Фродо вскочил. – Где?

– Да здесь же, здесь, в самой деревне. Я часок посидел у огня – вы не

приходили – и пошел гулять. Стоял у фонаря, глядел на звезды. И вдруг

меня дрожью проняло: подкралась какая-то мерзкая жуть, черное пятно

продырявило темноту в стороне от фонарей. Появилось – и скользнуло

куда-то в густую темень. Лошади не было.

– Куда скользнуло? – настороженно и резко спросил Бродяжник.

Мерри вздрогнул, приметив чужака.

– Говори! – сказал Фродо. – Это друг Гэндальфа. Потом объясню.

– Вроде бы к Тракту, – продолжал Мерри. – Я как раз и решил

проследить, только не знал, за кем или за чем, свернул в проулок и дошел

до последнего придорожного дома.

– Да ты храбрец, – заметил Бродяжник, не без удивления поглядев на

Мерри. – Однако это было очень безрассудно.

– Ни особой храбрости, ни безрассудства от меня не потребовалось, –

возразил Мерри. – Я шел будто не по своей воле: тянуло, и все тут. Куда –

не знаю; но вдруг я как бы опомнился – и услышал почти рядом два голоса.

Один шепелявил с каким-то присвистом, а в ответ ему раздавалось

невнятное бормотанье. Я ничего не разобрал: ближе подойти не смел, а

убежать – ноги не слушались. Стою, дрожу, насилу-то повернулся к ним

спиной и хотел было припуститься опрометью, как вдруг сзади

надвинулась жуть, и я… упал, наверно.

– Я его нашел, сударь, – пояснил Ноб. – Господин Наркисс выслал

меня поискать с фонарем – ну, я сначала к Западным Воротам, потом к

Южным; смотрю – возле самого дома Бита Осинника, у забора, что-то

неладно: вроде двое склонились над третьим, хотят его уволочь. Я:

«Караул!» – и туда, подбегаю – никого, только вот господин Брендизайк

лежит, будто уснул прямо на дороге. Я уж его тряс-тряс, насилу-то он

оклемался и бормочет дурным шепотом: «Я, – говорит, – ровно утонул и на

дне лежу», а сам не двигается. Я туда-сюда; что делать? А он вдруг как

вскочит – и стрелой в «Пони», знай поспевай за ним.

– Наверно, все так и было, – сказал Мерри, – я, правда, не помню, что

я там нес, хотя сон был страшнее смерти; впрочем, сна тоже не помню, и на

том спасибо. Точно меня куда-то затянули.

– Едва не затянули, – уточнил Бродяжник. – В замогильный мрак.

Должно быть, Всадники оставили где-то своих коней и пробрались в

Пригорье Южными Воротами. От Осинника они знают все последние

новости; косоглазый южанин тоже наверняка шпион. Веселая у нас будет

ночка.

– А что? – спросил Мерри. – Нападут на трактир?

– Это вряд ли, – сказал Бродяжник. – Не все еще подоспели; да и не

так они действуют. Им нужна глушь и темень; а большой дом, суматоха, огни, куча народу – нет, это им незачем: путь-то у нас еще долгий, время

есть. Сами не нападут, но подручных у них здесь хватит – одни помогут

охотно, другие от страха. Тот же Осинник, пяток южан, да и привратник

Горри. Всадники в понедельник с ним поговорили на моих глазах; когда

отъехали, он был белый, как стена, и колени тряслись.

– Стало быть, кругом враги, – сказал Фродо. – Что делать?

– Спать здесь, по спальням не расходиться! Они уж наверняка

проведали, где ваши спальни – круглые окна на север, почти вровень с

землею. Останемся здесь, окна закроем ставнями, дверь запрем на все

засовы. Сейчас мы с Нобом сходим принесем ваши пожитки.

Он отлучился, и Фродо наспех рассказал Мерри обо всем, что

произошло за вечер. Когда Бродяжник и Ноб вернулись, Мерри размышлял

над письмом Гэндальфа.

– Значит, так, господа гости, – сказал Ноб, – я там взворошил ваши

постели и положил в каждую по диванному валику, с вашего позволения.

Еще бурое такое шерстяное покрывало подвернул – очень вышло похоже на