Судя по записям Лиминя, у заклинателя его ранга эффект должен был проявиться на третьем или даже втором круге, но Дан описал восемь, прежде чем вокруг его пальцев загорелось неяркое зеленоватое сияние.

 

Это сияние и звалось Дыханием Жизни.

 

Направив высвобожденную магию в сломанную руку старика, Дан почти физически ощутил, как его энергия пронизывает тело, наполняет его, укрепляет и оздоравливает. Считанные секунды длился контакт, а затем голова вдруг закружилась, и юноша вынужден был ухватиться за стену, чтобы не упасть.

 

Сияние постепенно гасло. Но не впустую.

 

Он это чувствовал.

 

— Это не исцелит вас на месте, — сообщил Дан, — Но значительно ускорит выздоровление. Через несколько дней нужно будет снять лубки и осмотреть руку.

 

— Милость ваша безгранична, Ваше Высочество! — воскликнул старик.

 

Даниилу стало как-то даже неудобно от направленных на него неуместно-восторженных взглядов. Как странно. Эти люди жили в мире, где магия была обыденностью. Их дочь и сестра каждый день прислуживала заклинателю.

 

Но несмотря на это, то, что магию могли использовать, чтобы им помочь, было для них таким же невероятным чудом, как и для жителя его мира.

 

Наверняка реши он использовать магию, чтобы покарать их за непочтительность, это не вызвало бы такого удивления.

 

— Евнух Вон, — сказал Даниил, разворачиваясь, чтобы уйти, — Подготовь боевую группу. Когда евнух Пак получит искомую информацию, направь кого-нибудь в городскую стражу. Пусть передаст им, что Сангун — мой. А сейчас нам нужно вернуться в ритуальный зал.

 

Против его воли губы тронула жестокая улыбка.

 

— Нужно кое-что захватить.

 

 

 

Шум в таверне был слышен еще с улицы. Судя по словам информатора, банда Сангуна изволила праздновать предстоящую свадьбу своего заслуженного «бойца». Громогласные тосты и пьяные песни наглядно свидетельствовали о том, что празднование было в самом разгаре: хозяин таверны поил их бесплатно, предпочитая убытки разгрому, который могли учинить разгневанные бандиты.

 

Что ж. Тем проще. Если они пьяны, их реакция будет медленнее, а действия менее слаженными. Так что и численным преимуществом воспользоваться им будет сложнее.

 

— Евнух Ли, евнух Пин, встаньте с боков от черного хода и рубите тех, кто попытается сбежать, — распорядился Дан, — Остальные — заходим и действуем по плану.

 

«Остальных» было шесть человек, включая его. В центре и впереди держался евнух Вон, несший в руке раскрытый пергаментный свиток. Сам Даниил шел чуть слева, не спеша привлекать внимание и провоцировать противников выводить его из строя первым.

 

Забавно, но если в дворянских домах принято было сидеть на полу, то простолюдины прекрасно знали о таком инновационном изобретении человечества, как стул. Возможно, правда, что это была вынужденная мера, вызванная общей загрязненностью пола: хотя в таверне явно иногда убирались, но явно реже, чем требовало количество посетителей в уличной обуви.

 

В данный момент почти все посетители расселись вокруг трех столов, сдвинутых вместе в центре зала. Дюжина вооруженных людей были одеты с кричащей, безвкусной роскошью, и найдя среди них того, кто превосходил в ней остальных, Дан решил, что это и есть искомый главарь.

 

Был это человек даже не толстый, а откровенно жирный. Халат из оранжевого шелка, явно пошитый на кого-то раза в полтора меньше, не сходился на его животе, открывая бирюзовый кафтан и золотую цепь, снова напомнившую о «братках» родного мира. Золотыми были и массивные серьги в ушах. Довершали образ черные волосы до плеч и бородка наподобие эспоньолки, а также сидевшая у него на коленях хорошенькая подавальщица.

 

Определив цель, Даниил кивнул Вону, командуя начинать. И зычным, поставленным голосом главный слуга провозгласил:

 

— Нёнмин!

 

Тут же стало тихо. Оторвавшись от явств, напитков, бесед и песен, бандиты как по команде обернулись к вошедшим. А Вон между тем продолжал, демонстративно зачитывая со свитка:

 

— Ты перешел границы допустимого, и должен понести наказание. Третий принц Шэнь Лиминь приказывает тебе принять смерть. Исполни приказ добровольно, и тогда твои люди будут пощажены, при условии, что навсегда прекратят преступную деятельность.

 

Договорив и спрятав свиток, евнух обнажил меч. То же самое сделали и остальные, включая Дана.

 

Толстяк перевел на них налитые кровью глаза и громогласно расхохотался:

 

— Принц? Не смешите меня! Принцы сидят в своих дворцах, и до нас им дела нет. Возьмите его, парни, и отучите как следует от вранья!

 

Если кто-то из бандитов и не разделял его уверенность, то явно предпочел держать свое мнение при себе. Один за другим поднявшись из-за стола, они торопливо похватали оружие.