В процессе даже не задумавшись, что от своего увлекательного занятия пленник так и не оторвался.

 

— Спасибо, — выплюнул кровь Даниил, — Но не помогло. Будь это кто-нибудь другой, помогло бы, но Сюин… Посмотри на нее сам: у тебя самого спала бы эрекция от нескольких ударов?

 

Проследив его взгляд, охранник перевел глаза на наследницу Фен, наблюдавшую эту сцену с неприкрытым шоком на лице. К такому её явно жизнь не готовила.

 

— Ты собираешься заниматься… этим прямо здесь?!

 

— А что? — сально ухмыльнулся юноша, — Глядя на тебя, я готов заниматься этим где угодно. Зрители меня не смущают. А тебя?

 

— Смущают, — прямо сказала девушка, — Ты можешь… этого не делать?

 

Второй охранник молча переводил взгляд с одного пленника на другую. Он, кажется, что-то подозревал.

 

— Я бы, может, и прислушался к твоей просьбе, — задумчиво ответил Дан, — В другой ситуации. Но нас, скорее всего, скоро убьют, и тогда это мой последний шанс на тебя передернуть. Упустить его будет просто неуважением по отношению к тебе.

 

Зеленые глаза метнули на него убийственный взгляд.

 

— По-твоему, ЭТО — уважение?!

 

— Конечно, — Дан попытался закивать, но стягивавшая шею водяная веревка не позволила, — Это ведь самый честный комплимент мужчины женщине. Разве нет?

 

Охранник в безрукавке покачал головой со странной смесью омерзения и восхищения.

 

— Я знал, что третий принц развращен и аморален, но не думал, что настолько…

 

Даниил немедленно перевел взгляд на него:

 

— А разве она того не стоит? Нет, ну просто погляди на нее. Разве эта женщина не стоит того, чтобы восхищаться ее красотой в последние минуты жизни?

 

Говоря это, он постарался поймать взгляд Сюин, и кажется, она что-то поняла. По крайней мере, как бы невзначай выгнулась, отчего тонкий шелк лучше очертил соблазнительные изгибы тела.

 

Оторвать взгляд от открывшейся картины было выше сил двух простых разбойников.

 

— Разве вы видели что-то красивее в своей жизни? — откровенно рекламировал её Даниил, — Разве вам неинтересно, что скрывается под этой одеждой? Вон, вашему хозяину, как его, Миншенгу, интересно. И он внимательно это изучит, когда вернется. Но с вами разве поделится? Думаю, выгонит, чтобы не мешались.

 

Вот Миншенга упоминать не стоило. Если охранник в безрукавке, как зачарованный, шагнул к пленнице, то его напарнику в плаще имя грозного начальства, кажется, вернуло какую-то часть здравомыслия.

 

— Ты чего? — воскликнул он, — Миншенг узнает, голову с тебя снимет!

 

— Миншенг сказал только, чтобы мы их не убили и не покалечили, — возразил второй, — От того, что я сниму ей ляндан, вреда ей не будет.

 

— «Миншенг сказал», — передразнил охранник в плаще, — Ты сам подумай, как он отнесется к тому, что кто-то лапал женщину, которую он захотел для себя.

 

— А чего только ему? — бесхитростно возразил напарник, — Почему всех самых лучших он всегда забирает себе? Я тоже хочу!

 

— Ты ему это в лицо скажешь?..

 

Последний аргумент, кажется, прозвучал весьма убедительно и почти успокоил распаленного бандита, но тут Сюин подала голос:

 

— Самое отвратительное, что может быть в мужчине, это трусость, — как бы в сторону заметила она.

 

— Да ты!.. — возмутился охранник в плаще, мгновенно оборачиваясь к ней и занося палку для удара.

 

Но ждать, пока он ударит, Дан не собирался.

 

Пока охранники ругались между собой, пленник все-таки сумел засунуть руку под сяку и там нащупать искомое. Только вот искал он совсем не то, о чем подумали остальные. Нет, «реакция» на полуголую Сюин у него была вполне искренней. А вот желание перед смертью напоследок на нее помастурбировать — это уже бред.

 

Не только потому что перед смертью есть куча более достойных дел, но и потому что Дан не собирался умирать.

 

Больше всего он опасался, что кто-то из охранников заметит его манипуляции, потому и постарался переключить их внимание на девушку. И кажется, даже если она и не понимала его цели, то все равно сообразила, что он делает это неспроста.

 

Иначе зачем бы были эти вызывающие позы? К чему бы были слова про трусость.

 

Как будто простой бандит мог заслужить внимание наследницы клана.

 

В тот самый момент, когда охранник в плаще вознамерился было наказать пленницу за собственную сдержанность, Даниил наконец добрался до потайного кармашка, пришитого служанкой Линь. А в нем — до бумажного талисмана со стены дворца Чиньчжу.

 

Рассеивающего чары.

 

Как правило, чтобы управлять талисманом, достаточно было на него взглянуть. Но при необходимости взгляд можно было заменить ощущением через любые другие органы чувств.

 

Например, осязанием голой кожей.