Но настоящим джекпотом была молодая шаманка по имени Панчён. По местной классификации она считалась бродячей заклинательницей первого ранга, но будучи всего лишь деревенской колдуньей, не получила организованного обучения, и её реальные умения и возможности были исчезающе малы. Основной её арсенал составляли ритуалы и обряды, ориентированные больше на впечатление публики, чем на реальный эффект. Благословения, проклятья, гадания, они могли с равным успехом иметь реальную силу или работать лишь за счет эффекта плацебо. Даже заклинатели могли быть уверены лишь насчет простейших трюков мелкого управления стихиями, понадерганных из разных путей. Однозначно магические возможности шаманки ограничивались умениями вроде «зажечь свечу», «заморозить воду» или «заставить кости упасть нужной стороной».

 

Даниилу же даже простейшие трюки были остро необходимы. Почти сразу после того, как пригласил колдунью во дворец, он заставил её дать Клятву Заклинателя не распространяться о том, что она услышит, — и рассказал ей часть правды. Он сказал, что в результате неосторожности в обращении с высшей магией утратил часть своих магических навыков и теперь хочет восстановить их, пока о его уязвимости не стало известно братьям. Теперь каждый день Дан и Панчён уединялись в его покоях, где она ставила ему телекинез и тренировала в работе со льдом, которая, как оказалось, слыла более простым и менее требовательным к концентрации проявлением пути Воды, чем собственно вода или туман. Панчён не была сильным магом, но она была хоть каким-то наставником помимо книг Лиминя.

 

Прочие же несомненно думали именно то, что можно было подумать, когда известный развратник снова и снова приглашает юную девушку в свою спальню. Дан не препятствовал такой трактовке, напротив, он намеренно несколько раз публично высоко отозвался о красоте рыжеволосой колдуньи. О том, что он к ней даже не притрагивался, знали только сами Дан и Панчён… и служанка Лю.

 

Почему-то он хотел, чтобы она это знала.

 

На этом пополение «гарема» пришлось пока приостановить. Следующим важным человеком в будущей свите, по мнению Дана, должен был стать толковый врач, но здесь его ожидал облом.

 

— Простите, молодой господин, — склонил голову евнух Вон, — Никто и никогда не стал бы обучать женщину мастерству медицины. Всем известно, что женщины по природе своей неспособны к высоким наукам.

 

Даниил немедленно вспомнил множество женщин-врачей своего мира. Затем таких выдающихся исторических лиц, как Герти Кори и Вирджиния Апгар. Затем обратил внимание на обобщенное упоминание высоких наук и первым делом подумал про Марию Кюри.

 

Но от саркастической улыбки героически воздержался.

 

— Тем не менее, — сказал он вместо этого, — Произошедшее на днях заставило меня задуматься о том, что отсутствие собственного врача во дворце Чиньчжу — это серьезная уязвимость. Если у тебя нет на примете хорошего врача-евнуха, то возможно, мне придется наступить на горло своим принципам…

 

Евнух Вон покачал головой:

 

— Ученые, как правило, не подвергаются оскоплению. Но если Ваше Высочество прикажет…

 

— Не прикажу, — покачал головой Дан, содрогнувшись от идеи доверить свою жизнь человеку, которого сам же приказал кастрировать.

 

— Лучше давай понадеемся, что наш лекарь оправдает возложенное на него доверие и будет заниматься делом, а не приставать к служанкам. Итак, кого ты можешь рекомендовать? Когда со мной случилось… то, что случилось, вы позвали почтеннейшего Хо. У него самая лучшая репутация в столице?

 

Вон снова покачал головой:

 

— Самым лучшим лекарем в Тьянконджичене слывет почтеннейший Джиан из владений Цзао. Но мы сочли невозможным обратиться к нему, поскольку почтеннейший Джиан тесно сотрудничает с дворцом Хуаджу и вполне может воспользоваться ситуацией, чтобы отравить Ваше Высочество. Почтеннейший Хо ненамного уступает ему в мастерстве, однако сохраняет политический нейтралитет и не участвует в подобного рода сомнительных делах.

 

Даниил задумчиво кивнул:

 

— Как ты полагаешь, он захочет нарушить свой нейтралитет, если я предложу ему службу во дворце?..

 

— Полагаю, любой уважающий себя лекарь будет счастлив служить принцу и будущему наследнику, — отчеканил евнух.

 

Дан в ответ лишь вздохнул. Как же не хватало ему хоть кого-нибудь, кто давал бы честную обратную связь! Кто не боялся бы открыто указывать на ошибки и недочеты в его идеях. Но где таких взять, когда вокруг лишь бесправные слуги, постоянно чувствующие, что могут умереть за неосторожное слово? А с заклинателями связываться опасно: любой из них может быть завязан в политике, любой может заподозрить неладное в его поведении и любой может использовать полученную информацию против него.

 

— Собери сейчас служанку Мэй, служанку Ликин и пару евнухов на свое усмотрение, — сказал Дан, — Думаю, будет лучше, если мы навестим почтеннейшего Хо на его территории.

 

 

 

«Территория» почтенного Хо располагалась во Внутреннем городе. Трехэтажный дом со стенами темно-красного оттенка и небольшим садиком, может, и не дотягивал до дворцов принцев и поместий в клановых землях, но со скромным жилищем почтенного Энлея контрастировал разительно.