Надеюсь, она не затаила дыхание. Никакой другой человек больше никогда не войдет в мою жизнь с романтическими намерениями. Я имею в виду не то, как люди обычно говорят в шутку или в качестве прикрытия, потому что им еще не представилась подходящая возможность.

Я имею в виду, что даже если бы моя вторая половинка спустилась прямо с небес и судьба написала большими печатными буквами в зеркале, что этот человек — тот самый. Я бы все равно развернулась и ушла, словно не замечаю его.

— Мне нравится быть одной, Ли. Меня это не беспокоит.

Я отставляю табурет, убираю вещи для уборки в шкаф и прислоняюсь к одному из деревянных столов, на котором стоит массив небольших глиняных скульптур.

— Да, беспокоит.

Мои брови взлетают в удивлении.

— Прости?

— Никому не нравится быть одному, особенно тебе, Кора. Я понимаю, тебе нравится демонстрировать миру свою холодную, отстраненную версию, которая огрызается на людей, если они приближаются. Я не виню тебя. Но не лги и не говори, что тебе это нравится. Я тебя знаю.

Она младше меня, но не глупа. Я не могу оградить ее от всего, и, хотя она не все понимает, Лилак не нужны подробности. Она просто знает, что ее старшая сестра уже не та, которая исчезла той осенней ночью.

— Мне перечислить тебе деньги на Cash App или Venmo13 за терапию?

— Давай я приду к тебе вечером и приготовлю ньокки с коричневым маслом. Будем считать, что мы квиты.

Я слегка смеюсь.

— Во сколько…

— О боже, — внезапно говорит она.

Тон нашего разговора меняется с непринужденного на более тревожный. Моя рука тянется к телефону, я бросаю то, что делала, и начинаю оглядываться в поисках ключей, готовая немедленно ехать в дом наших родителей.

В телефоне она снова и снова повторяет:

— О боже, о боже. Этого не может быть, этого не может быть.

— Лилак, — мой голос резок, я пытаюсь вывести ее из паники, чтобы понять, что происходит. — Что случилось?

— Коралина, я… — заикается она. Страх засунул руку ей в горло и душит голосовые связки. — Новости. Включи новости.

Мое замешательство смешивается с беспокойством. Я напоминаю себе, что нужно дышать, сосредоточиться на каждом вдохе и выдохе. Когда я нахожу пульт от телевизора, он выскальзывает из моих потных ладоней и шлепается на пол.

Каким-то образом нажимаю кнопку включения, и экран загорается на случайном канале. Должно быть, экстренная новостная повестка заняла все местные каналы.

Голос ведущего новостей требует моего внимания, пока я пытаюсь вникнуть во все, что он говорит. Его голос усугубляет хаос, который бурлит внутри меня. Смятение, кости и зубы. Могилу моей травмы раскапывают с особой тщательностью.

— Коралина! Кора! Ты в порядке? Где ты? Я уже в пути…

В отдалении я слышу голос Лилак, когда мой телефон выскальзывает и падает. Колени не выдерживают моего веса, и я, спотыкаясь, двигаюсь вперед. Я тяну вперед руку и ударяюсь о стол, пока изо всех сил пытаюсь удержаться на ногах, чтобы не рухнуть на пол.

Я знала, что это сообщение не было розыгрышем или какой-то случайностью. Я должна была довериться своим инстинктам. Надо было раньше вытащить нас с Лилак отсюда.

Передо мной появляется экран, окрашенный в красный цвет. Слева — необычный снимок, на котором запечатлено лицо, которое я знаю наизусть. Запах Old Spice ударяет мне в нос, вызывая головокружительную тошноту, от которой мое тело покачивается.

— Срочные новости. Вчера вечером из тюрьмы Римонд сбежал заключенный. Нам сообщили, что заключенного зовут Стивен Синклер, он был арестован чуть более двух лет назад за участие в национальной организации по торговле людьми в целях сексуальной эксплуатации. Правоохранительные органы считают его вооруженным и опасным.

Какая-то больная часть меня испытывает облегчение. Наконец-то игра в ожидание закончилась. Это никогда не было «если», всегда было «когда». С того момента, как я вышла из подвала, он пытался найти дорогу ко мне.

Я жила на грани, с затаенным дыханием, ожидая возвращения моего бугимена.

На экране снова появляется лицо Стивена. Мою грудь распирает, и я чувствую, как открываются шлюзы.

Я рассказала им. Я рассказала им всем. Кричала об этом несколько дней.

Я была его Цирцеей, и Стивен Синклер всегда возвращался за мной.

Сайлас

Воющий ветер хлещет меня по лицу, пока я пробираюсь по едва заметной тропинке, заросшей кустарниками и деревьями. В воздухе витает запах соли, а когда я подхожу к началу тропы, то вижу длинный участок земли, который исчезает за горизонтом.

Три силуэта выделяются на фоне темнеющее небо.

Пик возвышается над изрезанным побережьем Орегона, заслоняя собой бухту Блэк Сэндс, пляж, о котором знают только местные жители. Я слышу, как волны разбиваются о зубчатые скалы, и один этот звук навевает воспоминания.