— Стоп! Даш, иди ко мне. Обними папу молча. Пожалуйста. — Малышка подходит и утыкается в колени. — Давай договоримся, что ты больше не будешь цитировать фразочки из телевизора, ладно? Мы рады, что у тебя отличная память, но не всем нравится, когда им такое говорят.

— И тебе?

— Что мне?

— Ну тебе тоже не нравится, что я говорю?

— Мне нравится, конечно. А вот Пашу ты вчера могла обидеть.

— Чем? Я ему ничего плохого не сказала. А нос у него маленький и курносый. Так деда Валя говорит.

Кто там сказал, что быть отцом это просто. Пусть убьет себя об стену. Это чертовски офигенно и приятно, но ни хрена не просто. Подбирать слова целое испытание. Видимо, она права. В мире взрослых пони действительно не жрут бабочек. Или кого они там ели?! И от этого куча проблем.

— Ужинать идите. Маруся уже всем приборы разложила. Дедушка звонил, что сегодня возвращается, но будет поздно.

— Ура! Дедушка, дедушка Саша приедет! Как раз новые серии Лунтика вышли.

— Прекрасная новость. И про серии и про деда. И про ужин.

— Папочка мой ручки и садись. — А вот и младшая.

— Машунь, — подхожу к дочке, потому что она не вышла встречать. Это странно. — А почему ты здесь, не идешь к папе?

— Да, Марусь, расскажи сама про свои подвиги. — Ксюша играет бровями, показывая под стол.

Наклоняюсь. Твою мать.

— Маш, это что?

— А это, дорогой муж, кто — то насмотрелся на татуировку и решил себе нанести.

— Логично. Ну и как? Получилось?

— Не очень, — вздыхает Дашка. — Ксюша пришла и все испортила.

— Ясно. Маркеры принесешь?

— Зачем?

— Да Давиду с Тимуром тоже татухи нарисую завтра. Чтобы в следующий раз побольше набор приносили и не стеснялись.

— Ой, правда?

— Угу. Прям со лба и начну благодарности писать.

***

— Ты же несерьезно распишешь друзей?

— Почему? Очень даже. Одному за идею, второму за исполнение. Ты, наверное, не заметила, но диван в игровой тоже в «татушках».

— Заметила. Его не оттереть.

— Да черт с ним, диваном. Пусть развлекаются, лишь бы не опасно было.

— Жалко.

— Не грузись, Ксюш. Я маленьким был, охотился на кота Тома с отверткой.

— И как?

— Убил. Вместе с телеком. Прям в лоб всадил.

— А я лягушат спасала.

— Каких?

— Которые после дождя прыгали. Я думала, они от луж убегают, и собирала в карманы. А они там как — то забывались и погибали.

— Да ты меня переплюнула, маленькая садистка.

— Ээээй, я не садистка. Я же спасала!

— И я мышонка спасал. И сейчас спасу.

— Кого?

— Мышонка. Маленького такого, с розовыми губками и кругленьким животиком. — Притягиваю жену к себе и наклоняюсь к сладким губам. — Его очень — очень надо спасти.

— От кого?

— От страшного и голодного кота.

— Так ты и есть этот кот.

Мы шепчет друг другу, находясь в миллиметрах от прикосновения. Горячее дыхание опаляет кожу, заставляя закипать кровь от предвкушения.

— Тогда мышке не повезло.

Рядом с ней я живу. Рядом с ней дышу. Люблю каждую её черточку, каждый ноготок, каждую веснушку. С появлением солнца рыжие отметки рассыпались по носику, и Ксюшка стала выглядеть еще моложе. Вроде мелочь незначительная, а её красит. Её вообще всё красит.

Провожу по плечам руками, наслаждаясь атласной кожей. В жене идеально всё. Просто всё!

Прокладываю дорожку из коротких поцелуев от мочки к шее, ключицам, груди. Сжимаю за спиной ягодки запястья, заставляя выгнуться мне навстречу. Прикусываю затвердевший сосок через ткань майки. Хочу сегодня медленно и долго. Хочу, чтобы стонала и извивалась подо мной, потому что наблюдать её удовольствие куда более сильное наслаждение, чем получать своё. Никогда не думал про это, считая целью достигнуть оргазма и сбросить напряжение. Но любовь подсказала, что всё не так — то просто. Дарить в некоторых случаях приятнее, чем брать.

Ксюшка ёрзает, прижимаясь к напрягшемуся паху. Делаю движение бёрдами вперед, ловя первый громкий стон. Хооооочет. Моя девочка уже готова. Так быстро и так сладко.

Аккуратно кладу на кровать, переводя руки вдоль тела. Кажется, нас ждет очередная бессонная ночь. Меня сейчас и танк не остановит.

— Хочу тебя всего. Без одежды. Пожалуйста. Егор, пожалуйста.

Моя девочка стала смелее и уже не стесняется озвучивать свои желания. Кто бы знал, как её голос и слова заводят…

— Позже. Доверься мне, хорошо?

Тихий всхлип служит ответом. Ласкаю вершинки руками, не поднимая ткань. Зубами стягиваю шортики до колен и веду носом по треугольнику трусиков. Надо же. На стратегически важном месте… мышонок. А говорила, что не мышка. Маленькая обманщица.