Поглаживаю по плечику, пока не слышу размеренное дыхание. Сначала всхлипывала во сне, а потом стала все тише и тише. А я в потолок таращусь. Попал…

Последний раз на часы смотрел в четыре. Яна спала, не шевелясь. Так и провалился в сон, притиснув к себе ягодку. Снов не было, но ощущение счастья в сердце присутствовало. Наверное, счастья. От других эмоций вряд ли во сне улыбаются.

Широко зеваю и открываю глаза. Тело занемело. Сколько часов так пролежал, не меняя положения? Навскидку, часа три, а то и больше. Поворачиваю голову, растягивая улыбку. Хочу утренний поцелуй. И по — любому получу его.

Не понял.

На ходу натягиваю штаны и вылетаю из комнаты. На кухне голова. Вбегаю, окидывая взглядом. Ба, Дейв, Артур.

— Ба, а где Яна?!

— Какая Яна, Егор? Тут не было никогда Ян. Пили вчера?

— Ба — а, — тяну. — Я не шучу. Где она?

— Да кто? Яна?

Утвердительно киваю. На Давида смотрю. Ну он — то понимает, про кого я.

— Иди сюда, внук. С бабушкой поздоровайся. — Автоматически шагаю. — Нет здесь Ян, приснилось тебе, похоже. Домработница только была утром, так ушла давно. Спали все.

Вот сейчас точно: что за нахер был ночью?!

Александр Клементьевич.

Наблюдаю за растерянным внуком. Стою так, что на кухне меня не видно. Зато мне и видно, и слышно прекрасно.

Пытаюсь понять, что затеяла Ира. Очевидно же, что Егор спрашивает Оксану. Только называет ее почему-то Яной.

Хорошая девочка эта Оксана-Яна. Видно по ней. Глаза добрые. Чистая. А я за свои годы людей видеть научился. Светка эта, с которой внук болтается, та да. Штамп на штампе можно ставить. И смотрит так, будто сканер встроен: сначала оболочку оценит, затем только снизойдет или нет. Не нужна такая Егорке. Такая не полюбит по-настоящему. А эта Яна-Оксана могла бы, да. Но тут уж за свою кровь не поручусь — нет уверенности, что внук достоин. Парадокс, конечно.

Парень — то видный. Образование хорошее. Гений в своем роде. Воспитание опять же, манерам обучен. Да нет в нем огонька. Того, который горит, когда любишь. Нет… отсюда и увлечения дурацкие, адреналина не хватает, вот и ищет на стороне. Заполняет пустоту.

Всё я вижу и понимаю. Да.

Егор, как вихрь, срывается с места и несется на улицу. За ним друг его, Давид. Хороший тоже парень. Хороший. Погуливает, конечно, не без этого. Хотя вроде есть у него зазноба. Видел пару раз. Одного поля ягода со Светланой. Да только парой не смотрятся они. Как же звать ее, девку давидову? Не помню. Да и не важно. Не его она. Да.

Вхожу в помещение, когда Ира шустро выходит. Проверять не надо, в спальню внука побежала. Оба мы видели, как девчонка из комнаты утром выходила. Только я отошел, чтобы не смущать, а Ирка орала на улице. Воспитывала.

Дело-то молодое. Только свербит что-то в груди. Сдаётся мне, девчонка — то девочка совсем. В женском плане. И очень надеюсь, Егор не натворил дел.

Егор.

Ощущаю себя полнейшим дебилом. Ну не могло же мне присниться, вашу же мать? Не могло! Я до сих пор запах ее ощущаю, вкус ее помню.

Сам не знаю зачем, выскакиваю на улицу и несусь до пристани. Естественно никого нет. Слышу шаги сзади. Оборачиваюсь. Давид. Друг щурит глаза, смотря на воду. Думает.

— Что происходит, Егор?

Сбивчиво, как первоклассник перед строгими родителями, пересказываю вчерашний вечер. Как нашел Яну в своей спальне, как повел себя… выставив кретином. Да слов не хватает высказаться, кем я только сейчас себя не ощущаю.

— Что молчишь? Высказывайся.

— Выскажусь. Потом. — Оборачивается и смотрит на дом. — Камеры.

— Что?

— Камеры, говорю, проверь.

Умный? Да — да. Не про меня это сейчас. Ну конечно, по всему холлу и периметру есть наблюдение. Сами же ставили. Бегом в дом. Тимур спит, его фиг поднимешь.

— Влад где? — Спрашиваю деда, сталкиваясь с ним в коридоре.

— Сауной занимается.

— Спа…

— Иди — ка сюда, Егор. Поговорим.

— Потом, дед. Мне сейчас надо…

— Я лучше знаю, что надо. Пройдемся.

Внутренне рычу. Наверное, внешне тоже, только уже сам не замечаю. Я впервые испытал непохожие на остальные эмоции, и сейчас у меня их отобрали. Отобрали и прячут.

— Дед, давай правда потом?

— А если я знаю про твою Яну? Пойдешь?

У меня, наверное, уши, как у ищейки встали. Внутри все напряглось, как перед броском.

— Идем.

Дед не смеша проходит, а мне хочется подтолкнуть. На веранде курит Дейв, глазами спрашивает, нашел ли пацанов. Мотаю головой, и он встает, давая понять, что сам займется.

— Откуда знаешь эту… Яну?

— Мы были здесь на выходных, рабочих проверяли. Увидел на озере. Думал, дети у нее. А на следующий день… короче, в травме ее я виноват.