— Не бойся, милочка. Я поговорить пришла. Надеюсь, ты умная девочка и глупостей не наделаешь. Присаживайся, — бабушка Егора кивает на высокий стул, надвигаясь на меня.

Неловко залезаю, пытаясь сжаться в комок. Как же сейчас не хватает поддержки… да хоть чьей — то поддержки! Какой может быть Ирина Иосифовна я помню до сих пор…

— Молчишь? Правильно. Помолчи. А я говорить буду. — Она по — хозяйски проходится по кухне, доставая чашку и наливая себе чай. Бегло окидывает взглядом блюдо с запеченным картофелем и рыбу. Я так и не успела выложить ее. — Освоилась, смотрю?

Как в плохом сериале, в зале слышна мелодия. Мой телефон. Хочу слезть со стула, чтобы найти и ответить, но женщина машет рукой, давая понять, что с места лучше не двигаться. Это странно, но я ее боюсь. Если она унижала меня за ночь с внуком, то на что способна сейчас? Стараюсь медленно вдыхать и выдыхать, помня о ребенке. Мне нельзя нервничать. Нельзя нервничать. Повторяю про себя как мантру, но на деле же паника успевает расползтись по всему телу.

— Егора нет, — прорезается голос.

— Я знаю, милочка. Знаю. Поэтому и пришла. Пусть мальчик решает проблемы, это его работа и его будущее. Будущее хорошего мальчика, Оксана. Хорошего.

Она давит голосом на последнее слово. Что хочет этим сказать? Что я порчу ее внука?!

— Я…

— Сначала я. У Егора прекрасная семья. С фамилией, с традициями, со своим кругом общения. Ты же не глупая и понимаешь, что никак не относишься к таким людям? Я не против развлечений для здоровья. Была не против. Но сейчас, когда у Егорушки есть невеста, весь ваш перфоманс негативно может отразиться на их жизни. Девочка переживает. Слухи ползут. Поссорились ребятки. Но тем горячее мириться будут.

Что?! Какая невеста? Мой приоткрытый рот говорит сам за себя.

— Не знала? В духе внучка́. Еще в старшей школе у них забава была, кто больше девочек соблазнит. Внук никогда не проигрывал. — С такой гордостью произносит. А у меня ком в горле увеличивается, не давая нормально вдохнуть. — Это по молодости. А сейчас он зрелый мужчина. И женится на девушке своего статуса. Светочку вся наша семья любит. А ты… Оксана, если ребенок действительно Егора, мы не звери и не откажемся от него. После двенадцатой недели проведем тест на отцовство. Если он подтвердится, мы обеспечим тебе достойные условия доносить ребенка. Но учти, дальше из жизни дитя и моего внука ты должна будешь уйти. По — хорошему уйти, Оксана.

— Я… — голос совсем осип. Я еще не осознала всего сказанного, зависнув где — то между словами «невеста» и «женится». Медленно доходит угроза…

Бабушка Егора достает смартфон и ловко открывает галерею. Не хочу этого видеть, но вижу. Смотрю. Красивый мужчина. Чужой. Не мой. С красивой женщиной. На празднике, на природе, дома. Она листает и листает, а у меня начинает голова кружиться от этого калейдоскопа. Меняются места и наряды, но неизменными остаются счастливые лица пары. Пары…

— Понимаю, милочка, ради чего решилась на это все. — Ирина Иосифовна обводит рукой помещение, задерживаясь на остывающем ужине. — Понимаю. Тяжелая судьба, сестры на шее. Вот о них и подумай. Можешь даже сумму озвучить в разумных пределах, которая поможет тебе исчезнуть. Подумай, милочка. Хорошо подумай.

Женщина идет к двери, а я сижу, словно приклеенная. Двух слов сложить не могу. Только головой мотаю из стороны в сторону.

— Если исчезнешь сейчас, я готова удвоить сумму, Оксана. Детки у Егора еще будут. В браке рожденные. Может быть, не стоит ждать теста, да? Если дорожишь сестрами своими, примешь верное решение, я уверена. И промолчишь о нашем маленьком секрете. Ты же не хочешь, чтобы девочки оказались в детском доме? В другом городе? Одни, Оксана. Совсем одни. А лучше в разных, да?

Зажмуриваюсь, чтобы больше не видеть это лицо. Наверное, лучше бы уши закрыть, чтобы не слышать. Но в голове шум, который и так поглощает все внешние звуки.

Не знаю, сколько так сижу, пытаясь осознать. Невеста. У него есть невеста… А я? Кто тогда я?

Играл на девушек в школе… Егор? Этот улыбчивый парень, который носил меня на руках и кормил пирожными? Тот, который шептал о любви темными ночами и так сладко целовал…

Свой круг… Смотрю на кольцо, надетое Егором. Тоже круг. На губах проскакивает усмешка. Не круг, а ноль… ноль — вот мое место в жизни этого человека.

Для которого поиграть в рыцаря, притвориться заботливым, всего лишь роль. Хотел своей невесте что — то показать?

Разве может человек так играть? Так хорошо носить маску?

Может. Я же знаю, что может. И боялась этого. Не зря, выходит.

Кольцо начинает нестерпимо жечь руку, и я срываю его. Хочу выбросить, но рука не поднимается. Это не моя покупка, не мои деньги. Будь они прокляты! Кто придумал эти бумажки, которые так спокойно позволяют делить людей на разные классы?!

Медленно иду в ванну. Кладу кольцо на полочку. Повинуюсь порыву и пишу на зеркале два слова. Хочу стереть, но останавливаю руку. Пусть будет. Оборачиваюсь на шум и спешу в прихожую. Бабушка вернулась?