Это значит, всё в порядке, да?

— Егор?

— Выдохни, Ксюш. Хорошо всё. Приготовься, сейчас…

И кабинет наполняет мерный стук. Он проникает в меня, задерживаясь где — то в районе солнечного сплетения. Стук сердца нашего ребёнка. Оно бьётся, а это значит, он растёт, он борется и стремится к нам. Спасибо, Господи!

— Ксюша, Ксюш! — Не с первого раза слышу, что говорит Егор. — Ну ты чего, малыш? Правда хорошо. Я тебе расскажу, я всё — всё запомнил.

Врач с улыбкой смотрит на нас и говорит, что можно вытирать гель и вставать. Тяну руку к салфеткам, но Егор и здесь оказывается быстрее. Он сегодня с утра вообще невероятно суетливый и даже немного нервный. Тоже переживает. Хоть и не говорит ничего.

— Фото на память. — Врач протягивает несколько небольших листков с черно — белым изображением. — Результаты передам Тарасу Алексеевичу.

Провожу пальчиком по картинке. Наш малыш. На следующем УЗИ обязательно буду смотреть в оба, а сегодня… слишком много всего свалилась, чтобы успеть взять себя в руки за короткий промежуток времени. Это же не значит, что я буду плохой мамой?

— Ты уже самая лучшая мама. — Егор помогает подняться и целует в висок.

— Я вслух сказала?

— Ага. Перенервничала. А теперь можешь успокаиваться.

Придерживает за талию, пока выходим в коридор.

С момента приезда в дом и моей истерики, Егор ко мне больше не прикасался. Всегда находится рядом, готов помочь в любую секунду, но… это касание — максимум, который он себе позволил. И я знаю, почему. Я сама виновата в том, что выстроила очередную стену.

Можно списать на гормоны, но себя — то не обманешь. Сначала я боялась. Когда ещё не знала всей правды. А потом меня переклинило. Егор сказал, что готов ждать. А я… я не хочу ждать больше! Хочу, чтобы, как раньше, он решил всё за меня. Только он этого не сделает, я знаю.

Может быть, придумать, как аккуратно намекнуть? Например, попросить что — нибудь достать в спальне и… Что дальше я не придумала, но обязательно додумаю. До вечера время есть.

Пока сидим и ждём окончания Тараса Алексеевича, Егору приходит на телефон сообщение. Он открывает, улыбается и поворачивает экран ко мне. Дед Саша скинул свежие фотографии: Даша верхом на Рое, а Маша кормит его печеньем. Пёс влился в их компанию так быстро, словно всегда в ней был. Девчонок он ещё по деревне помнил, мы его подкармливали и он летом любил играть с детьми, если его не прогоняли. Но то, что он дружелюбно примет всех остальных! — Удивился и дедушка, и ребята из охраны, которые теперь дежурят на подъезде к дому. «Чтобы больше никто не лез», — пояснил Егорка.

Егоркой его зовёт Александр Клементьевич, и мне это очень нравится. Егорка или Егорушка. Ему подходит.

Успеваю устать и сбегать в уборную несколько раз, когда, наконец, нас приглашают в кабинет. Я себя так накрутила, что только пью и писаю. Как в рекламе. И отойти здесь некому, приходится самой добираться до кабинки.

Врач вдумчиво изучает результаты, которые успели прийти. У меня уже и кровь взяли, и ещё кучу манипуляций провели. Не клиника, а пыточная. Сомневаюсь, что районные поликлиники уделяют столько времени женщинам в положении. Да — да, я сама в этом виновата. Надо было раньше посетить врача. И не раз. И если бы… Да что уж теперь оправдываться? — Виновата, терпи. И терплю.

Тарас Алексеевич, наверное, не меньше меня удивлён хорошим анализам. Вспомнить только, в каком состоянии сюда попала, что потом было. Беспокоит только моя худоба и недобор веса. Егор тут же сводит брови и начинает задавать миллион вопросов, что делать, как исправить, чем кормить. Чуть ли не по граммам. Ещё и пометки в телефоне делает. И стыдливая часть меня хочет провалиться сквозь землю, а другая — девичья часть — умиляется и тает от такой заботы. Кто — то скажет — «Фу, контроль». А я скажу так: «Да! Контроль!»

Потому что с каждой минутой становлюсь увереннее — он меня любит.

Выслушав рекомендации и наставления, направляемся к двери, когда я — сама от себя не ожидала! — краснея и смущаясь, задаю вопрос:

— А личная жизнь… она также… ну под запретом?

Егор вопросительно смотрит, приподняв бровь. Потом, видимо, сложив в уме что — то одному ему понятное, улыбается и кивает.

— Во время близости вырабатываются гормоны счастья. Через кровь они передаются плоду, оказывая благоприятное воздействие. Помимо этого при половом акте активизируется кровоснабжение в органах малого таза, улучшается питание малыша. Поэтому никаких причин сейчас для ограничений нет. Разумеется, в пределах разумного. Игрушки, плётки и подобное исключаем.

Мамочки! Мои щеки похожи на пылающий факел. Вот уж намекнула, так намекнула. Молодец, Ксюша.

Блин!