Но сейчас было именно второе, потому что я еще в самом начале решил, что единственный шанс выбраться из этой заварушки живым - сбросить животное с обрыва. Двумя ногами, я со всей своей дури подпер эту тушу и смог вытолкнуть через себя. Волк слишком поздно отошел от боли и понял, что происходит, даже клацнул челюстью попытавшись за меня зацепиться. Не получилось. Скорее всего, я даже применил магию воздуха в процессе, иначе бы я вряд ли его поднял. Ну или это был адреналин.

 

С сильным, но коротким воем, животина полетела вниз, слава богу не зацепив Мэй, которая уже почти выбралась. Звук падения мы уже не слышали, но оно и не мудрено, это же не камень о камень, а мягкое тело об мягкую почву.

 

— Вот так лесок, делов на двадцать минут - вошли и вышли, — всё, что я смог сказать бледной Мэй, которая с ужасом смотрела на мою руку.

 

Я и сам, с трудом начав вставать, на руку старался не смотреть. Ничего критичного, но шрамы точно останутся. Всё предплечье с чёткими следами зубов, хорошо хоть крупные вены каким-то чудом не задел. Ну или с меня уже стекло столько крови, что она перестала лить ручьем, но боюсь я бы тогда уже был минимум в отключке.

 

— Ли... — всё, что сказала Мэй, на мои попытки встать.

 

— Давай, Мелкая, не бледней, помоги мне встать и как-то перевязаться, — сказать что-то мелкая перестала рваться, и помогла мне встать и отойти немного от обрыва, усадив на тот же камень, где мы недавно болтали.

 

На тряпки пустили мою футболку, и довольно сноровисто Мэй начала перевязывать руку. Уж не знаю, правильно она это делает или нет, но забинтовала хорошо, даже к телу присобачила. Ну, как хорошо - настолько, насколько можно, имея лишь футболку, а не нормальные бинты.

 

— Пойдем быстрее на пляж, а то ещё какие твари на запах крови сбегутся, — сказал я, стараясь не сильно навалиться на мелкую. В конце концов ноги-то у меня целы! Не держат правда нихрена, но целы.

 

— Если бы я не упала, я бы помогла магией огня, — сказала Мэй, стараясь не сильно показывать, как ей тяжело. Не навалиться на неё у меня не получилось.

 

Может она и хороший маг огня, но воин пока из нее никакой, рефлексов нужных не было. По большому счёту она могла бы сразу пыхнуть струей пламени и, кто знает, может собачка бы передумала пытаться убить лысых обезьян, пуляющих огнем. Но она не сориентировалась. И я никогда это не упомяну. Шестилетняя девочка не должна в таких ситуациях ориентироваться, и точка.

 

Правда вот от самокопания я её этим не спасу - она же тоже не глупая, понимает.

 

— Я не сомневаюсь. Хотя скорее всего бахни ты по нему огнем, он бы уже действовал наверняка и быстро, так что считай всё удачно сложилось, — попытался приободрить её я.

 

Что-то мне подсказывает, что волк и так действовал наверняка, просто был не в кондиции, скажем так. Но опять же говорить это ей я не буду никогда и ни за что.

 

Но Мэй мои слова не успокоили. Она наоборот лишь поджала губы и, собравшись с мыслями, продолжила:

 

— Прости, что я...

 

— Эй, эй! Что это такое? Я тут герой! Спас прекрасную деву-воительницу в беде! Мне нужны почести, а не извинения! — преувеличено пафосно говорил я, чтобы Мэй точно поняла, что это шутка.

 

Ну что же, она хотя бы улыбнулась.

 

— Давай, Мэй, не вешай нос. Из такой передряги живыми выбрались! И почти целыми. Будет, что рассказать друзьям, сидя за костром.

 

— Угу. Ты спас меня, — все таки добавила мыльца в такую непринужденную атмосферу Мэй.

 

— Не за что, Мелкая. Любой бы на моем месте поступил бы так же, — ох, бля, это будет второй самый стыдный момент в моей новой жизни. Первый был, когда я решил посмотреть, во всех ли местах мое новое тело будет соответствовать привычным размерам. С молоду, так сказать, узнать, от чего плясать будем, и в этот момент, прямо с линейкой, меня и спалил отец. А второй - вот этот, когда я произнес тупую фразу какого-то тупого супер героя. Но Мэй впечатлилась, моей дуростью, конечно, но впечатлилась, о чем незамедлительно поведала:

 

— С таким подходом ты умрешь раньше, чем успеешь повзрослеть и понять тупость своих слов, — съязвила Мелкая. Конечно, скорее всего тут же пожалела, ей явно хотелось меня благодарить и обнимать за то, что я её спас, а не язвить и называть тупым, но...

 

Цундере.

 

Такая цундере.

 

— Не боись, не умру. Просто ляпнул какую-то чушь. В своё оправдание я хочу сказать, что мне очень-очень больно и я не знаю, почему я ещё не упал в обморок.

 

— И не боюсь я ничего, — видно у меня от стресса просыпается тупой юморок, а у неё повышается градус цундеристости. Возможно по этому поводу можно было написать пару исследований, но мне сейчас не до анализа. Хочет сбросить стресс язвя - пусть сбрасывает, я всё равно знаю, что она меня очень ценит.