Напоминание об излишней тяге к спиртному, заставило Ловуда мучительно покраснеть.

— Если такова ваша воля, я завтра же отправлюсь в Вольный город, чтобы открыть практику, — обреченно заявил Ловуд.

Святые чешуйки! А я и забыла, что любое предложение главы рода воспринимается как приказ.

— Нет, вы нужны мне здесь. Но я не буду против, если вы пересмотрите свои взгляды на свободных драконов и сочтете их достойными своих знаний.

Думала смутить Ловуда, но он на полном серьезе поблагодарил. Когда мужчина ушел, я в изнеможении уткнулась лбом в стол.

— Ир Ловуд не станет работать на свободных.

Выпрямившись в кресле, повернулась к камину, в котором вместо голубого пламени едва мерцал живой огонек — действие снежного кристалла закончилось. И как странно, что огненный не предъявил мне с пылу с жару претензии из-за собственного изгнания.

— Считаешь, Ловуд в самом деле предпочел бы умереть с голоду?

— Ты[1] недооцениваешь силу и возможности родовых связей. Ловуд получил бы помощь, если бы обратился к драконам рода Сандерс. Однако в этом случае ему бы пришлось принять их условия.

Принять сразу и безоговорочно. А ведь однажды он уже проявил своеволие при выборе профессии...

— Иными словами, склонить голову и покаяться, признать ошибку и отдаться на милость более дальновидных родственников, следующих традициям и не ищущих приключений на свою. свой чешуйчатый хвост.

Из камина раздался тихий хмык.

— К огранке драгоценных камней его вряд ли допустили бы, но ир Ловуд мог бы стать неплохим управляющим в угольной шахте.

— Ошибок род Сандерс не прощает, — тихо перевела я.

— Их не прощает Тарлонд, — также тихо отозвался хранитель дома.

Как с этими драконами сложно!

Прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Возникало ощущение танца на минном поле. Только сочтешь, что уже все понял и знаешь, куда идти, но один неверный шаг — и ты больше не правильный дракон.

— Елизавета, тебе настолько неприятно меня видеть? — внезапно поинтересовался огненный.

А это еще при чем?

— С чего ты взял?

— Да потому что я урод, — вполне спокойно пояснил он.

Огненный мужик снова высунулся из камина по пояс. В этот раз пламя было более стабильным и позволяло рассмотреть детали. Видимо, дух и впрямь расстарался, желая угодить привычным обликом. Теперь его лицо не казалось безликой маской, а в сиянии пламени угадывались черты лица, даже движение губ можно было уловить. А вот смотреть на столь подвижный огонь было непривычно, глаза заслезились, и я отвела взгляд.

— Мне не нравится, когда за мной подсматривают без разрешения. Это нервирует. Вот и заблокировала доступ. И потом, я не знаю, чего от тебя ожидать.

— Защиты и поддержки, — уверенно объявил дух.

— Разве что когда родственники нагрянут.

Радоваться поддержке хранителя я не спешила. Не успеешь расслабиться, как окажешься скоропостижно забракованной. Интересно, у него уже есть список потенциально подходящих женихов?

— Они не придут.

В смысле? Мне самой, что ли, жениха искать предлагают?

Понимание сказанного пришло не сразу.

— Как это не придут? Я же глава рода.

— Вот именно. — Огненные губы изогнулись в подобие улыбки. — Но с твоим появлением все идет по-старому. Так зачем же тревожить кости, пока огонь горит на погосте?

Ух! Жуткая вариация поговорки про лихо, но суть я уловила.

— Иными словами, мое появление приняли к сведению, но пока оно никому погоды не делает, меня буду игнорировать.

— Кхм... Примерно так.

— Значит, настала пора немного расшевелить это драконье гнездо! — Я решительно поднялась на ноги.

Вряд ли дражайшие родственники станут и дальше не замечать главу, которая им не указ. И опомниться не успею, как мне устроят чешуйчатую революцию и семейный переворот.

— Ара Сандерс, и куда это ты собрались? — переполошился огненный.

— Туда, где я смогу заявить о себе. Я еду на бал!

Алый, золотой и белый — ритуальные цвета для драконов Тарлонда. Я озадаченно рассматривала подарок императора и чувствовала, что он и хранитель явно в сговоре. Иначе стал бы император присылать мне алое платье? Надеть его — все равно что объявить всему миру, что ты свободна и находишься в поисках новой пары. И это когда брачная татуировка как бы утверждала обратное. То, что платье провокация, я уже догадалась. Не понятно, какую роль во всем этом сыграл Огрул. Я была уверена, что великий шаман будет действовать тоньше.