— Сила рода редко ошибается. Ир Ловуд... — Когда император шагнул к дракону, у меня появилось желание заслонить его собой.

Удержало на месте понимание, что Ловуд потом изведет и себя, и меня причитаниями, что мужчина должен защищать женщину, а не наоборот. Позорить своего секретаря не хотелось, поэтому я осталась на месте. И всё-таки, когда император Ардам вдруг обернулся драконом, а потом приблизился к Ловуду, моя выдержка подверглась серьезному испытанию.

Драконы замерли. Я прекрасно помнила, как император обратился ко мне мысленно в нашу первую встречу. Видимо, ему было что сказать Ловуду. Когда же тот чуть ли не носом уткнулся в пол и выдохнул: "Спасибо, мой император.", я почувствовала себя третьей лишней.

Что бы ни сказал Ардам Ловуду, это подействовало, дракон взлетел так легко и непринужденно, что я залюбовалась.

— Как. Как такое возможно?

— Я всего лишь убрал его страх перед высотой, — проронил император, снова возвышающийся надо мной рубиновой громадиной.

— А объяснить иру Отаборту, что врать нехорошо, вы не можете? — выпалила я и поморщилась. Мои слова прозвучали слишком резко и прямолинейно.

— Экхар Отаборт — пострадавшая сторона. Но если ир-ра Ниара подаст прошение и позволит мне провести ритуал сплетения сознаний, мы узнаем правду.

Предложение императора Ардама было до того абсурдным, что я слегка растерялась. Да за кого он меня принимает? За абсолютно дикую и невежественную драконицу, не понимающую всей тонкости местных обычаев? Или это очередная проверка?

— Исключено. Ниара не согласится. Незамужняя драконица никогда не допустит подобной близости с мужчиной, — отчеканила я, сложив руки на груди. — И вы прекрасно это понимаете!

Дракон слегка кивнул и... лучше бы он и дальше оставался чешуйчатым! Покрытый блестящими пластинами и шипами хвостатый ящер выглядел более безобидным, чем рыжеволосый мужчина, возникший на террасе. Его взгляд — цепкий, оценивающий — не нравился категорически. Прямо сейчас император что-то там решал на мой счет, и моя задача состояла в том, чтобы его мысли потекли в нужном мне направлении.

Святые чешуйки! Надеюсь, этот мужчина ценит деловой подход! Или допускает наличие у женщины мозгов. Надежда на это была, и весьма крепкая. Иначе бы он в первый же день заявил о моей несостоятельности.

— Если Ниара не станет себя защищать, прошение должны подать вы.

— И о чем же я должна просить ваше императорское величество?

Да, от предложения рубинового дракона так и веяло жестким подвохом.

— Разумеется, чтобы я погасил долг рода Сандерс.

— Облезет чешуйчатый! Прошу прощения. Это я не про вас. Просто поминаю Отаборта! Каков гад! Прекрасно же понимал, что его слово против моего веса иметь не будет, поэтому и обратился к Суратарам.

— Если не можешь справиться собственными силами — обратись в старший род. Разве в Диких землях иначе? — недоуменно нахмурился дракон.

Ещё бы я знала, как там, в этих Диких землях. Вот как там любят, я знала, и в подробностях, а иную информацию Рик самым свинским образом зажал. Да что за ерунда такая-то?

Внезапно я поняла, что уже некоторое время сжимаю брачную татуировку. Кожа под ней отчетливо пульсировала теплом. Ощущение было странным и непонятным, а еще отчего-то весьма волнующим. Неужели снова магическое влияние старшего рода?

— Ара Сандерс, вам достаточно только попросить — и я улажу вашу проблему, — вкрадчиво произнес дракон, нет, змей-искуситель!

— Каким образом? Заставите Отаборта взять свои слова обратно?

— Намного лучше. Я заставлю его жениться на Ниаре.

Сначала я сочла, что ослышалась. Потом сочла, что император неудачно пошутил, когда же он недоуменно нахмурился, я в очередной раз убедилась, что в Тарлонде все безумно плохо с пониманием желаний женщин.

— А с чего вы взяли, что Ниаре нужен этот брак?

Мой вопрос поставил императора в заметный тупик.

— Все женщины хотят замуж. Кроме того, этот союз был согласован еще отцом Ниары.

— Но потом ир Отаборт внезапно счел, что невеста недостаточно хороша, чтобы стать женой, и захотел сделать своей любовницей. Он унизил Ниару! — запальчиво объявила я, отмечая, как помрачнело лицо дракона.

— Экхар Отаборт унизил ее брата, который оказался слишком слаб, чтобы защитить сестру, и чересчур глуп, чтобы не найти должную защиту, — отчеканил император.

— Значит, вы считаете, что у женщины нет чувства собственного достоинства? Что ее гордость невозможно задеть пренебрежительным отношением? Что она должна плыть по течению?

— Ара Сандерс, вы рассуждаете... как женщина. — По губам императора скользнула легкая улыбка. — Этот союз выгоден обеим семьям. Его одобрили главы родов, а в империи женщины прислушиваются к советам главы рода.