— Не обращая внимания, это я так, — он просто кивнул.

 

— Лучше тебе его не показывать, — с озабоченным видом сказал он, — ты явно переживал из — за Рассекающей Звезды, а это у тебя захотят забрать еще больше. Поэтому лучше его никому не показывать.

 

— Я понял Лопак, спасибо, — я кивнул, — я возьму себе полеарм.

 

— Хм, им еще надо научиться пользоваться, — Лопак из загадочного снова стал мудрым предводителем отряда.

 

— Не волнуйся, у меня довольно большой опыт использования любого оружия, так что убиться им не убьюсь, хотя до такого владения, какое показывал Хек, мне конечно далеко.

 

— У Хека это любимое оружие, ему как — то досталось в наследство от дяди, он с ним с пяти лет не расставался. В этой заварушке только и потеряли. Но этот, новый, гораздо лучше, вот только больно острый, как бы случайно чего не задеть.

 

— Есть у меня кое — какое предположение, — я пододвинул к себе поближе захваченный полеарм, с которым не расставался всю дорогу и внимательно рассмотрел шар. Еще при бегстве я заметил некоторую странность в виде тонкого круга на шаре со стороны лезвия и заметил, что шар поделен надвое, при этом в нижней половине есть несколько углублений и они шершавые. Проверяя свою догадку я положил пальцы в углубление и попытался сдвинуть его. Оно поддалось и пошло по часовой стрелке. Раздался щелчок и из круга выстрелила пленка защитного полня, накрывшего все лезвие. Я повернул полусферу обратно и поле исчезло.

 

— Вот и маленький секретик, — победно сказал я.

 

— Да, ты не перестаешь меня удивлять, — хмыкнул Лопак, — надо Хеку об этом сообщить.

 

 

 

Следующее утро началось для меня со странностей. Со зрением стала твориться какая — то хрень. В первую очередь я заметил, что почти все предметы стали светиться. Спросил об этом у Лопака, но он никакого свечения не видел. Значит, дело было только во мне. Решив не заморачиваться на этом, а поскорее убраться отсюда, мы стали собираться.

 

Тут возникли сложности, как все разместить, два баула были очень неудобными и оружия тоже был избыток. Вовремя вспомнил о своих пространственных карманах, предложив сгрузить туда. Первая неожиданность обнаружилась сразу, пространственные карманы видел только я, и для подтверждения того, что я не сошел с ума, убрал туда все лишнее, потом на спор вытащил несколько вещей назад и снова убрал.

 

— Такого я не то, что не видел, а вообще не слышал, — протянул Лопак. Хек с Бузом согласно закивали.

 

Поскольку всё лишнее теперь было у меня "на поясе" (при этом веса не добавлялось), пошли налегке, я даже полеарм свой спрятал.

 

Из еды опять ничего не было, даже живности никакой не попадалось, так что шли опять на одной живой воде. Правда, очень быстро шли.

 

— Где располагается тот сад? — спросил я.

 

— Шустрый охотник шел от башни навстречу солнцу пять дней, это всё, что я знаю, — пожал плечами Лопак.

 

— Мы идем быстрее, — прикинул я, — должны дойти быстрее. Если направление правильное.

 

 

 

Как оказалось, правильное. Уже к концу второго дня мы увидели вдалеке небольшой оазис. Причем я еще издалека мог сказать, что он не похож на остальные, виденные мной оазисы. А самое главное, я заметил большое, оранжевое марево. Как я уже знал, оранжевый цвет означает иллюзию. Определенно там что — то скрывается.

 

Мы решили не спешить и не входить в оазис ночью. Вперед рвался только Юлиан, но Лопак осадил его одним словом.

 

— Ты знаешь, что нас там может ждать? Нет! Значит, пойдем, когда будет светло.

 

И вот — утро, собравшись и подкрепившись водой мы направились в марево. Чем ближе мы подходили, тем нереальнее мне казалось происходящее. Зрение еще больше претерпело изменение, так что я даже издали стал наблюдать непонятное свечение. Я попытался проморгаться, но помогало плохо, лишь менее ярким стало свечение. Но я не оставил своих попыток, если уменьшил чуть, значит получится и больше. И когда мы входили под кроны деревьев я, наконец, худо — бедно сумел совладать с собой.

 

— Странные деревья, — раздался голос Буза, — я таких никогда не видел.

 

Деревья действительно были странные, невысокие, с три — четыре человеческих роста, стволы мощные и даже на вид кажутся очень прочными, а листья очень большие, размером с две головы взрослого человека, и я с первого взгляда насчитал примерно пять различных видов. Были тут формой как кленовые, как дубовые, широкие, как у тополя, узкие, как у ивы и рваные, как у драцены.

 

— Хрень какая— то, — выразил я свое отношение к происходящему, — как такое может быть?

 

— Лучше не забивай себе голову, поверь, может быть и не такое, — посоветовал Хек.

 

— Ок, — кивнул я, — и где то, что мы ищем?