— Вот как ты заговорила, — хорошее настроение Галадона сразу испарилось. — Ну не хочешь по-хорошему… Будет по-плохому!

 

И вот оно… «Какая же он сволочь! — думала Света, растирая только что развязанные руки. — Дура ты! Какая ж ты дура! Думала, мечтала, верила… Контра — он и есть контра!» В тот раз все случилось так быстро, что она даже не смогла ничего понять. Вот Галадон только сказал свои слова, а вот он уже вяжет ей руки за спиной и говорит, что попытается бежать — убьет. И странно, но этим словам она поверила сразу и безоговорочно!

 

Потом полдня пути до какой-то лесной поляны, где их ждал Эарендил, двоюродный брат Галадона, тоже живший у дяди-участкового, но пока еще учившийся в школе. И у него тоже своя добыча! Миримэ… Знала Света эту девчонку-чистокровку. Пусть и не очень хорошо, но вполне достаточно. Даже знала, что та дружит с Эарендилом чуть ли не с начальной школы. И вот теперь она была точно также связана, да еще и с кляпом во рту.

 

— Видал, какую я птичку привел? — нагло ухмыляясь, похвалился Галадон. — Это тебе не шлюшки-человечки из педа! Даже жаль, что ты маловат еще для таких развлечений. Ну да у тебя вон своя будет… А ну пошла, сучка! — последнее относилось уже к вставшей как вкопанная при открывшемся ей зрелище Светлане.

 

А потом несколько дней пути, когда они топали через таежные заросли, останавливаясь лишь на ночевку да чтобы немного перекусить… Когда им давали по кусочку «походной лепешки» и немного воды, а затем гнали дальше по лесу, куда-то на восток. Примерно в том направлении, где находился Квентийск — хотя в сам город заходить никто, конечно, и не собирался. Сколько они прошли за эти дни — Света тоже не знала. За то те взгляды, что бросал на нее ублюдок участкового… Хотелось провалиться сквозь землю, умереть! Лишь бы не видеть их! И каждый день, каждая ночь проходили в страхе. К счастью, уроды слишком спешили… Старались уйти как можно дальше от деревни и потенциальной погони, путали следы, обходили стороной отмеченные на карте населенные пункты. Несколько раз натыкались на каких-то зверей, но Галадон без труда уничтожил их «ледяными копьями». А потом они наконец-то вышли на эту проклятую полянку недалеко от реки. Где двое предателей и решили стать на дневку, отдохнуть с долгой и достаточно трудной дороги.

 

— Ну что, сучка, — хорошенько наевшись, довольно ухмыльнулся Галадон. — Пришло время и отрабатывать наши харчи!

 

— К-как? — побледнела Света.

 

— В горизонтальном положении, естественно! — нагло ухмыльнулся урод. — Или ты можешь чем-то еще отработать?

 

— Не дождешься! — огрызнулась полуквентка.

 

— Не тронь ее, урод! — послышался рядом голос Миримэ, но ее тотчас заткнул оплеухой младший братец.

 

Да, Света уже успела услышать и узнать многое, включая то, что эта парочка — родные братья, а участковый — их родной отец. Как и то, что те из «Великого рода» князя Залесского. Который на деле жив-здоров! И, судя по тому, что те говорили про это прямо при ней, ничего не стесняясь, их уже не отпустят… Больно уж много они всего узнали! Того, чего при посторонних говорят лишь в одном случае — если те уже никогда не смогут про это никому рассказать. А, значит, их жизнь уже фактически кончена — в обещания контры она не верила совершенно. Нет, Миримэ еще и впрямь могут попытаться вывезти в Америку и сделать женой младшего братца. Как-никак чистокровка… Хотя жить с тем, кто не мил, — чем это лучше смерти? Но вот ее саму, скорее всего, убьют. И встретить эту смерть надо постараться стоя, а не ползая на коленях перед ублюдком!

 

— А то что? — нагло ухмыльнулся Галадон, а затем мигом потерял весь интерес к Миримэ. — Давай раздевайся, сучка!

 

— Не дождешься, ублюдок дворянский! — бросила в ответ Света.

 

— Вот как? — ухмыльнулся он. — Ну это мы еще посмотрим…

 

Откровенно говоря, он мог заставить ее сделать все, что угодно, с помощью ментального воздействия. Мог попросту силой сорвать одежду и изнасиловать. Но ему хотелось большего… Раздавить ее морально, чтобы полуквентка сама сделала все, что он прикажет, и визжала от радости прислуживать хозяину. Чтобы сама ползала на коленях и целовала господский ботинок, как когда-то делали крепостные его деда. И считала высшей милостью то, что он обратил на нее внимание как на женщину…

 

— На колени, сука! — рявкнул Галандил.

 

Естественно, та не выполнила приказ, чего и следовало ожидать. Влепив ей увесистую пощечину, Галандин схватил девушку за косу и швырнул на землю.

 

— Целуй! — выставив вперед обутую в ботинок ногу, приказал эльф. — Живо!

 

Вместо поцелуя он получил лишь плевок на тот самый ботинок, что лишь еще больше раззадорило урода. Гордая? Ну это пройдет! Дед и не таких еще обламывал!