Что очень меня печалило. Они подсказывали мне, что и как нужно делать, но даже они не понимали, как это работает. Мы вместе просто накидывали на неизвестность свои абстрактные идеи и образы, просчитывали то, что счёту и логике просто не поддается. Тем не менее, я достигал своих целей, ведь препятствий на пути к ним не было. Даже сейчас, горбато вышагивая по улице и не обращая большого внимания на окружающий мир, я просто шел по пути исполнения своего очередного плана, пока другие люди, обходя меня стороной и не смея бросить в мою сторону вызывающий взгляд, просто брели по течению рутины и повседневности.

 

А ведь все эти люди нормальны. Они не задумываются над причинами, не особо вникают в настоящую реальность. Их разум просто завис примерно на одном общем слое восприятия. Они смеются, искренне радуются простым мелочам в нелегкой жизни. Плачут, ссорятся, мирятся… занимаются такой пустой посредственностью, не изменяющей ровным счётом ничего, в которой просто топят свою жизнь, оставаясь никем и ничем. Такова цена возможности прикоснуться к настоящему счастью и покою, которых я теперь просто не понимал как чувствовал их раньше.

 

— Эхе-хе-хе… — Сокрушённо вздыхал я под тяжестью рюкзака. — Бухнуть что ли?

 

Но денег на это уже не оставалось и я продолжил свой путь, переходя через площадь из района ремесленников в квартал аристократов. Прошел всего ничего, но накапливающаяся тяжесть просто убивала меня, будто выжигая очки хитпоинтов. А ведь завтра придется еще много километров протопать, прежде чем я смогу облегчить свою ношу экспериментами.

 

Ломать, итак покосившийся от частых землетрясений городишко, в котором прячутся простые люди, вкладывая в него всю свою жизнь и труд, просто не хотелось… это выглядело до боли глупо. Будто взрослый дядька залезает к детишкам в песочницу и начинает разрабатывать там карьер, дети плачут потому, что рушатся их песочные замки, родители ругаются потому, что страдают дети, но никто ничего не может сделать, ведь этот дядька местный крупный бизнесмен, которому отчаянно не хватает песка. Порочный круг, частью которого из-за простой гордости и остатков человечности мне не стать. Не лежит сердце к предпринимательству.

 

— Господин Хардкор? — Вдруг выдернул меня из раздумий идущий на встречу молодой дворянинский аристократ или какой другой хрен с той горы.

 

И откуда такой выскочил? На вид четвертак. Одет стильно, модно, молодежно… Лицо живое с яркими глазками, которые как и тело пышут энергичностью. Такому в пору винишком бухать и благородных ледей искренней и жгучей любовью окружать. Больной какой-то, однозначно больной… может наркоман.

 

— Тебе чего надо? — Подозрительно сморщилось моё прекрасное лицо.

 

— Возьмите меня в ученики! — Выпалил он, поклонившись в пояс.

 

— Точно больной. — Вздохнул я, замечая, как из-за угла выглядывает парочка его предположительных подруг. — Не трать моё время…

 

— Я заплачу! Сколько скажите и буду делать то, что прикажите! — Не терял запала кандидат в психиатрическую лечебницу.

 

— Сколько скажу… можешь мне голдишки накинуть? Рубасов десять хотя бы? А, то есть, взнос от десяти тысяч золотых и тогда я подумаю… — Задумался я над возможностью получения халявы.

 

— Столько…

 

— Столько уходит у меня только за неделю исследований. — Грустно самую малость приукрасил я свои расходы. — Считай, что даром тебя возьму. Если нет такой суммы, то проваливай. Путь силы требует великих жертв и невероятных усилий. Готов ли ты своими же руками разрушить свою жизнь, чтобы узреть толику могущества, способного менять мир по взмаху руки? Готов забыть всех близких и отвернуться от них, вырвав из дома все семейные сокровища? Не испугаешься ли ты дыхания смерти…

 

— Хардкор, ты чего делаешь? — Окликнула меня Сая, которая шла под руку с чуть сутулившейся Люмией.

 

Но меня уже было не остановить…

 

— Ты думаешь, что нечестивого золота хватит, чтобы прикоснуться к великому? — Поднял я за волосы его опущенную голову, смотря в пустые глаза. — Нет это станет только началом, с которого уже будет просто невозможно свернуть. Ещё хочешь вступить на этот тернистый путь страданий?

 

— Простите за потраченное время. — Глухо ответил дворянистый аристократ, поклонившись мне ещё раз и отправившись к своим подругам, которые просто разрывались от переполнившей их жалости и сочувствия к предмету воздыханий.

 

— О чем говорили? — Легко спросила подошедшая Сая, провожая взглядом недоделанного мечтателя.

 

— Э, ерунда. — Вздохнул я, подбрасывая на затекших плечах рюкзак. — Уберег нищего идиота от всепоглощающего мрака, хотя взять на испытательный срок и курнуть в дедовщину стоили бы. Слишком он бодрый. Видимо, омерзительный образ жизни влияет…

 

— О, а у тебя появилось настроение! — Довольно заметила Сая.

 

— К черту такое настроение. Вокруг одни кретины, цены дорогие, деньги не резиновые, кости старые… — Ругался я на неприятную действительность.

 

— Хотя бы так… — Говорила о чем-то своем Люмия.