Тело варилось заживо, пропадая под клубами пара в прохладной комнате. Кожу немного щипало, но эта боль была ничтожной по сравнению с моей повседневностью. Неожиданно в голове стало пусто, остановились все мысли. Стихли даже раздражающие голоса, пропали странные желания и мании и я просто стал телом. Обычным телом, что только получало удовольствие здесь и сейчас, позабыв обо всем на свете…

 

— Не, надо шевелиться, а то утопят в этой же лоханке. — Шевельнулся мой внутренний аварийный механизм, вытаскивая сознание из пучин амебной прострации.

 

После водных процедур чувства значительно освежились, а на душе стало значительно легче. Проблемы, конечно, как не с гуся вода, но настрой перестал быть таким депрессивным. По крайней мере, на некоторое время, что меня весьма радовало…

 

— Тебе жить надоело? — Тут же переполнился я злобой, открыв дверь в свою комнату.

 

Это было пределом наглости. Это было просто нонсенсом! Так мои измученные мозги никто не имел, судя по моим обрывочным воспоминаниям. Наглая волосатая тварь перешла все границы! Я проявлял к ней жалость, пытался понять нелегкое положение…

 

— Вот и пришел твой конец, переросток-писец. — Искривилось мое лицо в презрительной ухмылке. — Как раз зарядил подходящее заклинание…

 

— Что происходит? — Вышла из своей комнаты полусонная Люмия с небольшим перегаром.

 

— Располовиню нафиг… — Скрежетал я зубами, перелистывая странницы.

 

— Это опять он! — Высунулась из-за косяка перепуганная макушка сверкнувшей в темноте блондинки.

 

— Гы! — Оскалился оборотень, развалившейся на моей кровати усыпанной золотыми монетами.

 

— Хард, только… — Прикоснулась к моему плечу Люмия.

 

— Люмыч, ну, ты видишь? Видишь это? — Тыкал я мохнатого урода пальцем. — Зачем он это делает? Эта падла подрывает моё душевное спокойствие! Специально! Какая-то ссаная собака из тёмного фэнтези смеет издеваться надо мной?

 

— Эгы! — Продолжал ехидно скалится оборотень.

 

— На воротник с поясом пущу! — Засверкало в моей руке заклинание.

 

— Постой! — Сорвалась на крик Люмия, схватив меня за кулак и повиснув на руке. — Мы же в городе!

 

— Да познает этот мир истинный хардкор! — Пытался приподнять я свою руку, испепеляя мохнатую мразь ненавистным взглядом.

 

— Не позволю! — Кряхтела из-за всех сил вместо со мной Люмия.

 

— Гы! — Махнул рукой оборотень лапой, спокойно вставая с моей кровати и внимательно выглядывая через окно, прежде чем выпрыгнуть.

 

— Как это понимать? — Свысока посмотрел я на отчаянную девушку.

 

— Тут люди! Тут Сая! Неужели, не понимаешь? — Со слезами ответила Люмия.

 

— Погорячился слегка… — Равнодушно ответил я, после того как от этих слов колыхнулась взбесившаяся шизофрения. — Отпусти руку, мне разрядиться надо, пока сам не подорвался. Не беспокойся, в небо.

 

Хотелось, конечно, в мохнатого урода, но я его не заметил. Нигде. Свалил в неизвестном направлении. Тёмные провалы между домов, кустов и углов. Залитые лунным светом лужайки в саду и блистящая брусчатка на дороге. Мой глаз уже четко научился вычленять из пространства этого фурри, который только и жаждет, чтобы его отымели. Ничего, лес большой, только попадись мне.

 

С разносящимся по всей округе громом от миллионов зелёных разрядов в небо над городом устремилась разрастающаяся плазменная дуга, освещая всю округу своим едким неоновым светом. Она стремилась все выше и выше, раскрываясь будто цветок, пока вдруг… не погасла, оставляя после себя терпкий запах грозы. Тут же заплакали и завыли дети, стали ругаться взрослые, по особняку забегали жильцы.

 

— А теперь… — С грустью я обернулся к своей кровати, на которой уже не посплю из-за смрадного запаха псины. — Нужно всё пересчитать, поискать жучки и надеяться, что к нам не нагрянут новые засранцы, с желанием перерезать нам горло во сне, прикинувшись… Так, стоп! Свет включи, живо!

 

Люмия испуганно замерцала и вспыхнула своим ослепительным белоснежным светом, прогоняя из комнаты всякую темноту. Прищурив глаза, я стал внимательно всё рассматривать…

 

— Ты кого-то видишь? — С опаской спросила Люмия.

 

— Стул…

 

— Что стул?

 

— Кривой. Да тут всё кривое. — Вздохнул я, не почуяв опасности. — Выключи ты уже свет, у меня сейчас от этой картины кровь глазами пойдет.

 

Сон на несколько часов отложился, осложнившись излишней суетой. Конечно же, все сразу подумали, что источник шума и беспокойства это я. Пришлось втолковывать графу и Сае, что на меня пытались совершить покушение. Можно было бы их послать, но… это создавало проблемы, а не решало их.

 

Пересчет монет совпал с моими прикидками до последней сотни, значит, этот урод просто издевался. Пришлось отодвигать пропащую немытой собачатиной кровать, рыться в ее складках, внимательно смотреть, чтобы лишняя монетка не завалилась в какую-нибудь щелочку… экономия. Тщетно рассматривать в одежде каждую ниточку.