— Вроде со всем закончили, можно отправляться. — Выпрямился передо мной командир. — Нужно успеть добраться к воротам Квалгии до наступления темноты. В этих краях последние пару лет промышляют узкурзы, так что…

 

— Так чего сидите? Подняли задницы и вперёд. Желательно, как можно скорее. Примерно через час, произойдет нечто эпичное. — Мечтательно улыбался я. — Если не успеете выбраться из зоны поражения к этому времени, то какие-то там узкурзы покажутся вам милыми и пушистыми безобидными скотинками. Я дал вам возможность выжить и даже помог с культистами, но больше цацкаться не намерен. Итак эта парочка обломала мне планы, а душа требует! И поверь, эпичность — это не то, что может пережить обычный человек, хе-хе-хе. Хе-хе-хе… Хе…

 

 

 

 

 

Глава 27. Признание чувств

 

 

 

 

Зрачки командира резко сузились в распахнутых глазах, которые виднелись за кольчужной маской. Его взгляд сначала устремился на Браокса, который ещё даже и не собирался чистить свой доспех от крови и гари после прямых попаданий заклинаниями. Затем он взглянул на меня, взглянул, на радость шизофрении, более испуганным взглядом.

 

— Я понял тебя, авантюрист. Большое спасибо за помощь, мы подготовим награду, как только вернёмся в Квалгию. — Быстро поклонился мне командир, начиная наводить суматоху. — Народ! Подъём, нужно спешить! Могучий волшебник решил уничтожить это проклятое место как можно скорее! Если не поторопимся, то попадем под его очищающий огонь и…

 

Бла-бла. Только что успокаивал, а сейчас всех на панику подсадил. До такой степени, что зашевелился даже бедолага с чернеющей гангреной до колена, смотря на мою красиво улыбающуюся харю с неимоверным трепетом благодарности…

 

— Эй, Люм, задница ленивая! Ты чего не хиляешь? — С сочувствием смотрел, как этот бедолага, опираясь на посох встал на ноги, лишь бы не умереть.

 

— А нужно было? — Прожевала ком блондинка, сидящая с плошкой у костра и ведущая какие-то возмущенные в мой адрес разговоры с танком. — Я же теперь обычный человек и не обязана помогать всем и каждому. У меня есть команда, для вас всё что угодно. А остальные пускай сами борются…

 

— Встала и за работу. — Даже не глядя на неё, рявкнул я, замечая как на повязке сжавшегося от моего крика бедолаги, проявляется мокрое пятно, дополняя новыми нотками гнили цветочный аромат пространства. — Эй, погодите все немного. Смысл было вас тогда спасать, если вы повышенную сложность не потяните? Корм несчастный.

 

А сколько было слов о том, какая она хорошая и как ценны человеческие жизни, а что в реальности? Она с неимоверной скукой на лице ходила от одного больного до другого, исцеляя ужасные болезни и травмы за считанные минуты своими сверкающими ручками. И шевелилась она только под моим строгим взглядом, пока я стоял всё время на одном месте, скрестив руки на груди. Для нее это было просто неприятным пустяком, для многих же это была целая жизнь и внезапным чудом в ней. Вроде того же бедолаги, которому на вид было не больше двадцати лет. Что бы он делал в этой жизни без ноги? Ничего, скорее всего даже дойти бы до поселения не смог…

 

Думаю, он это отлично понимал. Этот мир не оставляет иллюзий спокойной жизни. Либо цепляешься за неё всеми силами, либо умираешь, страдая и надеясь на скорую кончину. Третьего обычным людям просто не дано. Как и у многих, его лицо искажалось до ужаса отвратительной улыбкой, по щекам которой бежали ручьи слез. Как и многие, он не произнес ни слова, просто смотря в мои глаза своим неприятным лицом, по которому почему-то хотелось садануть с размаха древком копья, которое я зажимал под боком.

 

— Всё! Я устала. — Бубнила Люмия, ни капли не растерявшая сил после последнего больного. — Браокс, не трогай мою еду!

 

— А теперь ноги в руки и в темпе свалили отсюда! — С раздражением гнал я проблемных людей, пренебрежительно отмахнувшись и наконец сдвинувшись с места. — Второй вариант, да?

 

Моё внимание вновь привлек барак, из которого вызволили рабов. Захотелось всё-таки взглянуть на тех, кто остался там навсегда, пока остальные с топотом уносятся навстречу жизни. Какое им дело до тех, кто не смог? Возможно, там никто и не умирал, ведь основой целью их содержания было жертвоприношение. Но именно в этих стенах многим выпал второй вариант. Выпал неумолимо, без всякого на то согласия и причины. Плачь, страдай, борись, чтобы ты не делал ты не сможешь изменить выпавший вариант. Мне ли этого не знать? Точно так же как им он множество раз выпадал мне… захотелось вдруг постоять там и на равных разделить общее отчаяние. Даже как-то жаль, что я не оказался среди этих людей, а сошёл с ума в одиночестве на проклятых землях. Так было бы значительно проще…