— То, чем занимался всю свою жизнь. Спасать одних, убивать других.

 

Снаружи раздались голоса. Они приближались, шли за мной. Я взглянул в горящие глаза и решился. Что мне терять? Я уже, судя по всему, сошел с ума.

 

— Согласен.

 

Стремный дед кивнул и резво подбросил свою трость в воздух. Из навершия появилось узкое и длинное лезвие. Сверкнуло в свете огней. И, прежде чем он пронзил меня, я услышал:

 

— Найди своих людей и спаси их.

 

Я ощутил, как холодный металл погружается в мою грудь, раздирая кожу. Обожгло и стало жарко, очень жарко. Но последней мыслью было злорадство. Ублюдки не получат меня!

 

Резкая боль в боку и удушающий запах горящего воска вернули меня в реальность. Чёрт, мне всё привиделось? Я ощутил, как лезвие вынули и открыл глаза.

 

Это не яма. Стены, пусть и обшарпанные, но самые обычные. Измалеванные каким-то символами и перепачканные в крови. Трепыхающийся свет свечей. Тихие голоса, в них слышен страх, но язык не разобрать. На каком они говорят? Шипящий, резкий.

 

Я сидел на полу, привалившись к стене. А убийца навис надо мной с ножом, готовясь нанести последний удар.

 

Мои мышцы одеревенели, всё словно скрутило от долго отключки. Преодолевая сопротивление тела, я перехватил руку с оружием.

 

Вывернул кисть, ударил по ней другой рукой и лезвие вошло в шею стоящего передо мной. Из раны булькнуло и заклокотало, я оттолкнул его в сторону и прыгнул на следующего.

 

Чёрт, их тут четверо!

 

Света маловато, но я успел разглядеть, что это латиносы.

 

Со вторым я разобрался также быстро, он успел лишь выставить перед собой здоровенный тесак. Глаза его, болезненно красные, горели ненавистью. И ужасом.

 

Его оружие я взял себе, быть безоружным в такой компании неприятно.

 

Так, небольшая комната, окон нет, вместо двери дыра в темноту, но за ней проглядывается ещё один похожий проход. Выход. Судя по всему, заброшка. Ни мебели, ни даже её остатков, грязь да скомканные пластиковые бутылки.

 

И хренова туча черных свечей. Толку от них, как от осветительных приборов, было мало. Зато антураж жуткий. Как и перекошенные рожи убийц.

 

Ещё и кровью всё залито нахрен. А в углу бился в судорогах черный петух без башки. К каким психам-сектантам я попал?

 

— Не советую приближаться, — отчетливо проговорил я, вкладывая в голос угрозу.

 

Хрен с ним, что не поймут язык, в тон должны врубиться.

 

Но двое парней, а теперь я разглядел, что им было не так уж много лет, и не думали дергаться. Они застыли статуями, распахнув рты. К сожалению, эта живописная композиция располагалась ровно между мной и выходом.

 

— Барон? — дрожащим тонким голосом спросил один из них. — Не убивай нас. Не забирай наши души, Барон.

 

Второй вздрогнул и наконец-то моргнул.

 

— Какой, бл… Барон? Что? — охренел я в край.

 

Я прекрасно его понимал. Мало того, так же я понимал, что это не русский язык. То есть я не переводил в голове и понимал. А просто понимал! Так, меня ещё и сильно огрели по башке, похоже.

 

— Барон, — отмер второй и внезапно бухнулся на колени.

 

Его коллега последовал примеру и тоже рухнул на пол. Я потряс головой. Обдолбанные явно, что характерно для сектантов. Петух ещё этот и символы… Обстановка плюс-минус ясна. Надо убираться отсюда поскорее, этих может переключить от агрессии и обратно по щелчку пальцев.

 

Как я здесь оказался? И где это «здесь»? Вопросов накапливалось многовато. Мы были в Африке, вот только до негров эти психи не дотягивали, но и белыми их не назвать. Таких ребят в той дыре, где мы находились, быть не могло.

 

Тепло, очень тепло. Но не та африканская сковородка, что пропекала нас последние недели. Этих спрашивать, где я нахожусь, рискованно. Пока их приходнуло, нужно уходить без лишних разговоров.

 

— Встать, — приказал я, постаравшись ничем не выдать сумбур, творящийся внутри.

 

Двое доходяг тут же вскочили и вытянулись по струнке как заправские солдаты. Их покрасневшие глаза смотрели преданно. В руках ничего нет, но не факт что за спиной тоже.

 

— Прими нашу службу, Барон, — пробубнили они хором, уставившись на меня. — Или возьми нашу жизнь.

 

Кукуха у них совсем поехала, ясно. С сумасшедшими же нужно соглашаться? Да пошли они…

 

— Где остальные? — строго спросил я, нахмурившись.

 

И перехватил тесак поудобнее. В глазах фанатиков появилось недоумение. Они беспомощно переглянулись и заговорил тот, которого приходнуло первым:

 

— Мы одни, господин. Четверка из Алемао. Большая группа привлекла бы внимание местных. Нам было приказано… — он запнулся и задрожал. — Простите, Барон. Наша жизнь…