Костюма на мелкую обезьянку конечно не нашлось, а скачущее белое пятно слишком уж жирный намек на непрошенных гостей. Зверек понял, когда я велел ему не ходить за мной. Понял, но не принял, и теперь дулся. Ничего, отойдет, главное чтобы не пострадал.

 

Я знал, что легкой прогулкой моя вылазка не станет.

 

Бойцов, выбранных Густаву, было всего трое. И все, как на подбор, с глазами прожженных убийц. Холодные, как у рыб, темные бездонные глаза повидавших многое. То, что нужно.

 

Прежде чем выдвинуться, я пояснил:

 

— Никакой мокрухи, обезвредить, но не убивать. Тихо подкрались и вырубили. Справитесь?

 

Они переглянулись недоуменно, но дружно кивнули, без каких-либо вопросов. Мне лишние жертвы были не нужны, хватит и Карлоса.

 

Мы спустились с холма самыми темными улочками, местами продираясь сквозь густые заросли колючих кустов. Я чувствовал приближение воды, запахло йодом и тиной, шум прибоя звучал всё ближе и ближе.

 

Обходной путь пролегал по самой кромке океана. Тут вплотную к мощной стихии было не подобраться, берег стерегли крупные валуны, о которые с пеной разбивались волны. Наверное, в другой момент я бы не сдержался, рванул к воде и нырнул в эту соленую пену…

 

Но конкретно здесь такой прыжок точно расшибет в лепешку.

 

Мы выбрались к крошечному заливу. С одной стороны наша фавела, с другой чужая. Чуть дальше дряхлые пристани рыбаков с качающимися на привязи лодками. Каждый день перед рассветом отсюда уходили на тихую охоту. Но пока ещё было рано, скоро берег оживет и засуетится самыми ранними работниками.

 

Им до осады было все равно.

 

Мелкое дно и цепочка плавучих сигнальных маяков надежно прикрывали подступ с воды. Я бы рискнул воспользоваться этим. К счастью, местные вояки не были столь же смелы.

 

Вдоль берега мы продвинулись далеко, под шорох океана пробрались под дорогой, нависающей над водой. Поднялись по высохшему руслу, по которому во время тропических дождей с гор сходили ливневые потоки.

 

И вышли к «переправе».

 

Здесь канава превращалась в крутой овраг. Фавелы соединял хлипкий висячий мостик, каким-то чудом не развалившийся. Сомневаюсь, что кто-то им вообще пользовался.

 

Мы подошли по дну под это сооружение из трухлявых досок и веревок. Вверх отправился сначала один, ловко цепляясь за корни. Вниз полетели комья земли и листья, но шум не поднялся.

 

Боец Густаву застыл у кромки, быстро выглянул и подал нам знак, что можно идти.

 

Пожалуй труднее всего пришлось главарю, он то и дело срывался и двигался очень медленно. Навыка скалолазанья у него было от слова совсем. В итоге я нагнал его и подстраховывал, буквально выталкивая вверх.

 

Все зависли наверху, ожидая сеанса связи. У одного из бойцов был канал с перехватом. Минуты текли, мышцы деревенели.

 

Наконец-то сигнал!

 

У моста никого не было, лишь большой фонарь, прекрасно освещавший проход. Я перевалился наполовину, устроился поудобнее и выстрелил четко в лампочку. Она с хлопком бахнула и мы все бросились к двум низким домикам.

 

Я одним прыжком достиг края крыши, зацепился, подтянулся и скользнул за спину человеку, обеспокоенно вглядывающемуся в сторону оврага. Захват на удушение и он быстро обмяк, от неожиданно не успел вздохнуть, я подловил его на выдохе.

 

За дыханием нужно всегда следить…

 

Снизу тоже послышалась короткая возня. Ни вскрика, ни выстрела, сработали отлично!

 

Я спустился и зашел внутрь заброшенного дома, в котором мы договорились встретиться. Тут уже рядком лежали все люди Карлоса. Крепко связанные и с кляпами. Все живые. Своего я тоже аккуратно спустил вниз и втащил внутрь.

 

— Наблюдателя на крышу поставьте, — я смотрел сквозь приоткрытую дверь наружу. — Дайте знак, когда с ними попытаются связаться. И уходите после этого.

 

— Господин Барон… — начал главарь.

 

— Я всё сказал, Густаву, — грубо перебил я его.

 

Плевать на свидетелей, сейчас не время для споров.

 

— Не подводи меня. Снова, — сделал я ударение.

 

Мои слова подействовали. Густаву задумался, и вовремя. Многозначительно посмотрев на него, я молча вышел.

 

Нужно пересечь пустырь и там уже выбраться на крыши.

 

Далекий путь.

 

Громыхнул гром, совсем близко. Воздух стал звеняще вкусным и влажным. Вот-вот прорвет небесную твердь и накроет теплым дождем. Погода мне благоволила. Неудобство в виде мокрой одежды я легко переживу, привык не обращать внимания на такие мелочи.

 

К пустырю вела тропинка, круто поднимаясь вверх. Ломиться через заросли, как разбуженный ото спячки медведь я не стал. Просто осторожно выглянул, чтобы удостовериться, что никого нет.

 

И ошибся.