— Явно произошло какое-то недоразумение. Да, я действительно нахожусь в фавелах, но как видите, цел и невредим. К сожалению, непроверенные данные были распространены по всем каналам. Могу понять, в свете произошедшей трагедии, — я перестал улыбаться и сделал опечаленное лицо, несложно было выпустить часть эмоций наследника, они сидели глубоко во мне. — Но они поторопились. И чуть не произошла ещё одна трагедия. Жители фавел мне помогли и тут моей жизни как раз ничего не угрожает. Но теперь угроза нависла над их головами.

 

В этот момент перестрелка затихла. Видимо, там уже сообразили, что происходит в эфире. Чудесно, атаку я остановил.

 

— Я призываю военную полицию и представителей королевской власти остановить творящийся хаос. И, как новый глава рода ди Сантуш, беру жителей фавел под своё покровительство. Пока никто не пострадал, — мой голос потяжелел. — Так же, смею заверить, я разберусь с теми, кто напал на мой род. Тут, — я обвел жестом холмы за своей спиной, — этих людей нет. А вот кто виновен, я обязательно выясню. Ещё раз подтверждаю, что я жив и нахожусь в безопасности. По всем вопросам вы можете связаться с моим представителем, Анной Костой.

 

Надо же было поблагодарить девушку за помощь и мой приличный вид. Судя по её загоревшимся глазам, она была абсолютна счастлива от такой новости. К тому же мне не хотелось общаться с кем-либо ещё из прессы, одной неугомонной рыжей хватало.

 

Я отступил в сторону, девушка же продолжила, повторяя:

 

— Итак, мы провели прямой эфир из фавел. Где сейчас находится наследник рода ди Сантуш и утверждает, что фавеладос не причастны к убийствам его родни. А наоборот, помогают ему. С вами была Анна Коста, будем на связи.

 

Свет отрубился, как и вещание. Я услышал, как протяжно выдохнул оператор, сбрасывая напряжение. Они со вторым журналистом принялись что-то тихо обсуждать, а Анна подошла ко мне.

 

— Это правда? Вы меня назначаете своим пресс-секретарем?

 

— Пока представителем, — тепло улыбнулся я. — Мне казалось, что тебе хочется сделать карьеру на телевидении, разве нет?

 

— Да! Ну то есть… Теперь же такое закрутится, а если я буду пресс… представителем вашего рода, то уж что, а эфиры мне обеспечены, — бесхитростно выдала она. — Так правда?

 

— Ну вот и посмотрим, как сработаемся, — я не стал ничего обещать.

 

— Поняла, — немного расстроилась девушка, но тут же лукаво улыбнулась: — Я постараюсь! Вот увидите, ваша светлость, лучше меня не найти!

 

— Так, а что у нас… — я хотел спросить её про дальнейший план по общению с прессой, но меня прервал подбежавший Густаву.

 

Он взглянул на рыжую, получил мой разрешающий кивок и доложил:

 

— «Стрелки» уходят, господин Барон. Военные пока на месте, но отступили от границ. Требуют переговоров. Ну, то есть просят, — он рассмеялся, по-настоящему весело.

 

— Вот сволочи! — вскрикнула Анна и на наши удивленные взгляды объяснила: — Запись уже передают везде, вот только ни слова про меня! Они вырезали конец! Хорошо хоть вы меня назвали в своей речи…

 

Её так это опечалило, что захотелось утешить и погладить по огненной голове. Детская вспыльчивость и такая же энергия у девчонки. Анна, не дожидаясь нашей реакции, ушла к своим, жаловаться на профессиональной почве.

 

— Бедовая, — кратко прокомментировал главарь, глядя ей вслед. — Но сообразительная, в этом не поспоришь. Вы, Барон, правда её в свою команду взять хотите?

 

— А что, ты против?

 

— Честно, я за. Анна лезет везде, упрямо и бесстрашно. Рискует… Но для того, чтобы пробиться. Так что серьезное дело ей на пользу пойдет, как по мне. Она толковая, — он улыбнулся и быстро добавил: — Конечно, вам решать.

 

— Уж не влюбился ли ты часом, Густаву? — не удержался я от подколки.

 

Напряжение отпустило и накатила легкость. Временная, ещё много предстоит сделать, но такой шанс упускать было нельзя.

 

— Да вы чего? — мужик выпучил глаза. — У меня жена есть! И любовница. Да и она… ну ребенок чисто же, — выразил он и моё мнение. — Она мне в дочери годится.

 

Знал я многих людей, которых это не останавливало, а наоборот, сильно воодушевляло. Впрочем, неудивительно, задор юности и наивный восторг работали получше молодильных яблочек. Иногда, конечно, восторг был не наивным, а тщательно разыгранным, но всё равно работало.

 

— Шучу я, — я успокаивающе похлопал главаря по спине.

 

Густаву икнул от неожиданности. Бедняга, не представлял, что я могу пошутить? Во мне тоже росло желание повеселиться на славу. Способности Барона требовали платы.

 

Удерживая себя от шуток, я зашел в дом. Сначала нужно получить подтверждение, что угроза миновала. Переговорить с властями, подтвердить своё заявление. И не дать расслабиться на приграничных постах.