Капитан, наконец осознав, всю бессмысленность своих действий, перевёл своё внимание на тех, кто был рядом с ним и приказал им грести дальше. Может быть, он думал, что остальные это заметят и придут в себя, но, когда лодка с Князем отплыла на приличное расстояние и матросы позволили себе взглянуть назад, стало ясно, что Капитан ошибся — позади была лишь водная гладь, простирающаяся на многие мили вперёд. Забавно, что под лунным светом и при отсутствии ветра, она выглядела даже красиво, конечно, если не знать о том, что таится в глубинах и лишь ждёт своего часа.

 

Одинокое судно потихоньку приближалась к берегу и когда они наконец заплыли в порт, матросы мигом бросились на землю, радуясь, что пережили этот кошмар, стараясь не думать о дороге обратно. Капитан и Хокут остались в лодке. Первый хотел высказать всё, что думает про случившиеся, но боялся гнева Князя, а тот в свою очередь понимал это и дал ему время собраться. Он понимал, что заслужил это и знал, что Капитан не скажет ничего лишнего и лживого. Повисла тишина, которая прерывалась лишь смехом и всхлипами, исходящими от выживших моряков. Капитан громко кашлянул и, с дрожью в голосе, решил начать говорить.

 

— Великий Князь, Я…

 

— Не стоит любезничать. Только не сейчас, — выпалил Хокут и, сжав скулы, продолжил более сдержанно, — Мне жаль твою команду, вероятно они были хорошие лю…

 

— Вероятно?! — Капитан взорвался и вскочил с места, собираясь схватить Князя за рубашку, но, опомнившись, сложил руки на груди, — Они были лучшими в моей команде! Если бы вы знали как много раз мы переплывали этот чёртов залив! Знали каждый ориентир!

 

— Я понимаю, Капитан, Мне жаль.

 

— Нет-нет, я хочу задать вам… Тебе! Один вопрос — Что ты сделал Князь?!

 

— О чём ты говоришь? — Князь, прищурив глаза, взглянул на Капитана.

 

— Мои люди знали каждый камешек и работали как единый организм! Думаешь они могли бы вмиг превратиться в паникующих детишек?!

 

— Я не зн…

 

— Ты знаешь, Хокут. Думаешь я не заметил? — лицо Капитана краснело прямо на глазах, казалось ещё немного, и он совсем забудет о том, кто перед ним, — Наша лодка тряслась как и остальные. Наши матросы паниковали и гребли в разные стороны, так же как и остальные, если не хуже! Но тебе было плевать, а лодка не коснулась воды даже бортом! Так вот, Князь, как… Как ты провинился перед Богами?

 

Хокут молчал, раздумывая над тем, что сказать, а Капитан стоял, ожидая ответа. С каждой секундой обстановка накалялась.

 

— Капитан, прибортуйте лодку к причалу и сходите на берег. Мы выплывем домой с рассветом. Это приказ твоего Князя.

 

Старый моряк оцепенел от такой наглости и безразличия, но теперь уже не осмелился перечить Хокуту и покорно сошёл на сушу вместе с Князем. Однако там они направились в разные стороны.

 

Князь неспеша шёл к деревушке, размышляя обо всех событиях, произошедших в последние дни: прибытие Ормонта, Камень, Таинственный торговец, Бог, смеющийся над их беспомощностью… Как же Хокуту хотелось чтобы всё это наконец закончилось, хотелось, чтобы Торн рассказал ему про камень и где его искать, чтобы Джейсон его нашёл и, чтобы они, наконец сбежали из этого проклятого места, а быть может там, в его мире, он найдёт Андерсона и они ещё посмеются над своей глупостью… Чёртов Ормонт пробудил в нём эти, давно забытые чувства, мечты и надежда. Но чем ближе Хокут приближался к деревне, тем явственней чувствовал дым и гарь. Тут же он перешёл на бег и за несколько минут, запыхавшись, он всё же добрался до домов и с опаской направился к центру деревушки. Завернув из-за угла, Князь обомлел и рухнул на колени, жадно хватая воздух ртом, и стараясь не свалиться в обморок прямо здесь, его руки тряслись, а всё вокруг расплывалось в огромных цветных пятнах, наслаивающихся друг на друга. В центре, к вековому дубу был прибит Торн. А под его ногами разгорался хворост, начиная от сухих палочек и соломы, и заканчивая самим дубом. Торн ещё был жив и слабо постанывал, истекая кровью и чувствуя жар подбирающийся к нему снизу.

 

Остальные окружили Торна и кричали о том, что он это заслужил

 

"Поделом", "Туда ему и дорога", "Добавите огня!".

 

Хокут мотал головой из сторону в сторону, стараясь понять — Что здесь, чëрт их дери, происходит и, кое-как поднявшись, на трясущихся ногах начал идти к толпе.

 

— Эй! Э-эй! Что вы творите?! — несмотря на то, что Князь пытался говорить уверенно, его голос дрожал и скакал от баса, до писка.

 

Вся толпа моментально обернулась, и, осознав кто перед ними стоит, расступилась, создавая посередине проход, через который, спокойно, вышел, слегка улыбающийся, Старейшина и, достав пергамент, начал его зачитывыть, слегка скрипучим, старческим голосом.