— Вихрь солнца, — нехотя бросил мальчик, прищурив подозрительно глаза. — Зубы мне заговариваешь?

 

Лукас рассмеялся, откинувшись на спинку лавки.

 

— Честно говоря, я в самом деле не хочу идти на Окружающий мир. Поругался с учителем в прошлый раз. Ну, ты видел.

 

Адам хмыкнул. Его лицо перекосило.

 

— Зачем ты провоцируешь Вергеля? Отец сказал слушать его. Подчиняться ему. Иначе мы уничтожим наше королевство. Хотя ты всегда был дураком. И почему только родился раньше.

 

— Скажи, — Дроздов намотал на ус информацию про отца, пока решив сосредоточиться на одном, — ты помнишь, с чего начались наши распри?

 

— С того, что такой недоумок стал королем.

 

Мужчина серьезно взглянул на мальчишку, понимая, что тот уходит от ответа, прячась за очевидными причинами. Тогда он пошел вабанк.

 

— Если это способно нас помирить — я не против добровольно передать тебе корону.

 

Лицо Адама тут же стало испуганным, словно Дроздов ему гранату подержать дал, а чеку себе оставил.

 

— Н-не н-надо мне корону… — покачал головой младший Драммонд.

 

— Не хочешь? — продолжал давить Дроздов. — Тогда чего ты хочешь на самом деле? Что я могу сделать, чтобы мой брат перестал меня винить?

 

Мужчина понял, что попал в точку, когда на больших голубых глазах Адама выступили слёзы.

 

— Но ведь, ты винишь совсем не меня, правда? — он подсел ближе, коснувшись плеча парнишки. — За что, скажи, ты чувствуешь вину?

 

Адам молчал так долго, что не имей он в этом опыта, Дроздов мог решить, что он не заговорит. Но, сглотнув ком со слезами, младший Драммонд наконец выдохнул, произнося слова почти по буквам:

 

— Это ведь я… — он остановился, пытаясь сдержать рыдания, что рвались наружу. — Я испугался ехать с ними. А ты… ты сказал, что останешься со мной здесь.

 

Гладя по спине рыдающего мальчика, Дроздов тяжело вздохнул. Этот мир, очевидно, не так уж сильно отличается от его. Сколько таких детей вырастали и взращивали вместе с собой вину и ненависть. Вот, что создает в людях зло, с которым ему потом приходится бороться.

 

— Неужели ты думаешь, что мог бы как-то им помочь? — покачал головой Василий Петрович, жестом заставив мальчишку смотреть на себя. — Мы были детьми. И мы сейчас ими являемся. Мы не можем и не могли влиять на их судьбу. Мы не ответственны за их жизнь. Более того, подумай, брат, мы с тобой сейчас здесь. Почему?

 

— Я не знаю, — плача качал головой Адам.

 

— Мы живы, слышишь? — Дроздов удержал голову мальчика, глядя в глаза. — Мы живы, потому что ты побоялся ехать. Ты спас нас. Ты спас мне жизнь, Адам. Спасибо.

 

Дальше мальчик просто рыдал, уткнувшись лицом в колени старшего брата. Дроздов понимал, что уже опоздал на урок, но лишь молча похлопывал принца по спине. Может быть, они помирятся после этого, и он сможет вынести какую-то выгоду с этой мелочи. Всё-таки вдвоем легче, один он долго бороться с целым миром не сможет.

 

Они сидели на этой лавочке ещё пару часов, прежде, чем Адам наконец вновь заговорил:

 

— Ты должен стать сильным и отомстить Бальфуру за наших родителей.

 

Дроздов медленно повернул голову на брата:

 

— С чего ты взял, что это он?

 

— Так сказал Вергель, — только пожал плечами мальчик.

 

— Не верь ни единому его слову, — Лукас задрал рубашку, показывая исполосованную спину. — Он против нас. И это он подставил родителей. Он заказал их "Восставшим".

 

Лицо Адама осунулось. Он опустил взгляд в пол.

 

— Вот, значит, как, — он сглотнул, помолчав. — Что же нам делать?

 

— Держаться сообща, — Лукас протянул ладошку брату. — Не признавайся, что я тебе это рассказал. Веди себя как обычно. И… научи меня магии.

 

— Я? — Адам рассмеялся. — Я же не учитель!

 

— Но ты совсем недавно открыл в себе дар, — Дроздов был настроен решительно. — Так что сможешь подтолкнуть и меня к этому.

 

— Хорошо, — кивнул мальчик, — я сделаю, что смогу. Ещё я научу тебя бою на мечах. Ты-то его и поднять не можешь!

 

В очередной раз приняв ярлык слабака, Дроздов приободрился. Пусть и совсем мелкий, но учитель, есть учитель. Лукас быстро его превзойдет, но это будет необходимая база, пропускать которую — самая большая ошибка.

 

— Тогда, до вечера, — вставая, махнул брату король, чувствуя, что его одежда давно успела высохнуть.

 

Бредя в сопровождении стражи и нянечки, Дроздов усиленно думал, распинывая мелкие камушки на своем пути. Неплохая многоходовочка только что случилась. Так он либо получит хорошего союзника, либо узнает о связях врага. Оставалось только ждать.

 

Удочки закинуты.

 

 

 

***