— Помни, ты мой львенок, а львы ничего не боятся, — заботливо сказал Киван и сделал знак рукой. Два безмолвных гвардейца привели в тронный зал еще двоих детей Серсеи. Они были явно испуганы, но ободряющая улыбка дедушки будто придала им сил, и они подошли к зловеще чернеющему трону, где сидел их старший брат.

 

— Киван, пусть ты и десница, но это безумие. Если хочешь сам умереть, неволить не стану, но подумай о детях. Они не хотят умирать, — глухо ответил Джейме, глядя на своих детей. Все трое златоволосых «Баратеонов» подошли к матери и взяли по флакону.

 

— Мирцелла, Томмен, Джоффри, знайте, я люблю вас больше жизни. Вот выпейте.

 

— Мы умрем, дедушка?! Это больно?

 

— Мы просто уснем, — сказал он и залпом выпил свой флакон. Тирион и Джейме попытались помешать детям, но все трое уже опрокинули содержимое в себя.

 

— Выплюньте, выплюньте живо! — крикнул Тирион, чей голос будто всколыхнул густеющий мрак. Однако четыре тела уже улеглись на пол и закрыли глаза.

 

Доппель с легким хлопком испарился, а я сказал Дени, что её ждет Железный трон. Когда я это сказал, ворота в город распахнулись, будто приглашая новоявленную королеву войти. Дейенерис не спешила входить, ожидая подставы, но её не было. Вместо этого вперед вышел Варис и доложил, что Красный замок ждет свою королеву. Дени тяжело вздохнула и приказала армии следовать за ней. Я же окружил девушку тремя Личными защитами на всякий случай и пошел следом. Путь до Красного замка занял где-то два часа. Дейенерис шла не торопясь, плюс моё присутствие рядом придавало ей уверенности. Пустые улицы, конечно, не добавляли городу уюта, но и не особо мешали.

 

Красный замок стоял непоколебимой скалой, возвышаясь над целым городом. Буровато-красный цвет его стен напоминал кровь врагов Эйгона, когда тот только прибыл покорять западный континент. Ворота в замок были открыты, а Золотые плащи, выстроившись по струнке в два ряда, молча провожали взглядами Дейенерис и её людей. Варис показал краткий путь в тронный зал, где королеву драконов уже ждали.

 

Тирион и Джейме Ланнистеры стояли на коленях около остывающих трупов и негромко плакали, роняя горячие слезы на тела. Четыре чистокровных Ланнистера так и лежали у подножья трона.

 

— Кхм-кхм… — кашлянула Дейенерис, и братья Ланнистеры подскочили на ноги, с удивлением взирая на платиновую блондинку.

 

— Ваше Величество, — хором проговорили братья и синхронно (репетировали, не иначе) упали на колени. Дейенерис посмотрела на них с плохо скрываемой злостью и жалостью.

 

— Не нужно этого лицемерия, я и без вас знаю свой титул, — брезгливо процедила последняя из Таргариенов. — Безупречные, взять этих двоих и под стражу. Не подпускать никого, кроме меня или Гарола.

 

— Вас будет ждать суд. Настоятельно не рекомендую сопротивляться, иначе вы в лучшем случае станете трупами, а в худшем я вырву ваши души и посажу к вашему отцу. Покажись, Тайвин.

 

Из моего посоха потекла легкая дымка, и из неё сформировался силуэт пожилого поджарого седовласого мужчины лет шестидесяти.

 

— Отец?!

 

Призрак Тайвина попытался что-то сказать, но его скрутило от боли, он задрожал и забился в конвульсиях, не в силах вымолвить хоть слово или звук.

 

— Разрешаю говорить, раб, — сказал я, взмахнув рукой.

 

— Сыновья мои, не повторяйте моих ошибок, не спорьте с Хозяином, — глухо сказал Тайвин и вновь впитался в посох. Будучи в шоке, они даже не подумали брыкаться, и их обоих отвели в лагерь Дейенерис. Так надежнее. Еще не было случая, когда Безупречный предал хозяина.

 

Когда Ланнистеров увели из зала, в тронном зале остались только мы втроем. Я, Дейенерис и Джорах Мормонт. Варис куда-то учесал, по делам, наверное. Железный трон отбрасывал пугающую тень на закатное солнце. Факелы на стенах едва чадили, но свет создавали.

 

В полной тишине Дейенерис подошла к Железному трону и усадила туда свою попку. Рассевшись поудобнее, она заявила:

 

— Неведомый, то кресло в Юнкае было куда удобнее, — раскатом пронесся её голос по почти пустому залу.

 

Я выступил вперед, держа в руках посох. Дейенерис поднялась с трона, величаво подошла ко мне и вытащила откуда-то из-под платья наш договор.

 

— Я выполнил свой уговор, Дейенерис. Смауг полностью переходит под мою ответственность. Более я вам ничего не должен.

 

— Истинно так, господин архимаг. Однако могу ли я рассчитывать на нашу дружбу? Кстати, через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать.

 

Джорах Мормонт так сильно скрипнул зубами, что эхо пронеслось по тронному залу. Он поднялся с колен и направился было к трону, но между ним и Дени встал я и тихо произнес:

 

— Не делай того, о чем потом пожалеешь, Мормонт. Я, конечно, более не служу ей, но это не значит, что я позволю себе пройти мимо в случае чего. Кивни, если понял.

 

— Ты!!! Ты украл её сердце, — глухо произнес Джорах.