Тварь ничего не ответила и повела меня по лабиринтам коридоров Ониксового замка. Пару раз мы случайно заставали какого-нибудь демона в обнимку с дьяволицей Лэнга. Мне несколько раз улыбались, точнее, это был хищный оскал жительницы Темного мира. Не хотелось даже думать, что она может со мной сделать, окажись я с ней в интимной обстановке.

 

Распахнув очередную дверь, мы очутились в главном зале Кадафа. Там были уже все гости и само собой хозяева праздника. Йог-Сотхотха, правда, пока не было, но все его Эмблемы присутствовали, каждый на своем четко закрепленном месте. Прочие архидемоны тоже присутствовали и стояли чуть ниже Эмблем. Я узнал Шаб-Ниггурата, Ньярлотхотепа, Гелала и двух братьев хигйджайя — Лаларту и Лалассу. Жутковатое зрелище даже для бывалого мага, причем демонолога. Что уж говорить обо мне. Не привык, наверное.

 

Внезапно все и без того тихие разговоры смолкли, а большие врата распахнулись, открывая путь Хранителю Бездны. Угольно-черный угорь или скорее змей с туловищем, едва напоминающем человечий облик, оглядел гостей и отодвинулся в сторону, открывая вид на сплошную стенку из темного камня. Из стены быстро сформировалось почти человеческое лицо, в тот же момент оно открыло черный зев рта и запело песню о том, какой он могучий и сильный, и круче него только яйца. Мания величия цветет и пахнет. Едва песня о величии кончилась, лицо вновь скрылось в стене, а Йог-Сотхотх объявил о продолжении банкета и пригласил всех присутствующих к столу.

 

Стол у демонов был не скуден, явно эг-мумии постарались, они здесь самые умелые маги, за исключением самого Йог-Сотхотха и прочих архидемонов. Я спокойно ел и оглядывал окружающих. Подле меня слева сидела женщина, точнее, ангел женского пола, а справа суккуба, причем довольно сильная. Феромоны от неё хлестали так, что даже напротив сидящий ангел искоса поглядывал на неё, но под суровым взглядом архангела немедленно переводил взгляд.

 

Сама трапеза была обычной. За длинным столом сидели архидемоны и Эмблемы и откровенно жрали мясо. Судя по его виду, его явно с кого-то сдирали, поэтому я быстро отвернулся, не желая лицезреть трапезу Древних. Уж больно она была отвратительна. За столом ниже сидели гости из различных миров. У нас меню было немного другим, в частности мяса за нашим столом не было. Каши, лепешки и даже пудинги с пирогами вместе с вполне приличным пивом и вином. Короче, если особо не смотреть на главный стол, то аппетит нормальный.

 

Сам праздник тем временем продолжался. После обильной трапезы меня удостоил беседы сам Йог-Сотхотх. Беседа наша длилась на удивление быстро. Итогом короткого разговора был полный облом с библиотекой Древних, точнее, я мог приобрести к ней доступ, продав душу Лэнгу, что меня в корне не устраивало. Не настолько же я дурак?! Также он выспрашивал о моем Учителе, мол, где он, куда отправился и собирается ли возвращаться в Шумер. Я ответил честно на все вопросы, ибо, во-первых — лгать целому богу чревато последствиями, во-вторых — не видел причин это скрывать. Йог-Сотхотх задумчиво почесал хвостом один из своих фасетчатых глаз и отпустил меня развлекаться дальше. Думаю, что владыка Лэнга узнал все, что хотел, и более я ему неинтересен.

 

Праздник закончился спустя двое суток, и костяной амулет, выданный Ньярлотхотепом, вытащил меня назад в Шумер. Чувствую, что на следующие трехгодичные празднования меня уже не пригласят. Хе-хе. Да я и сам особо не стремлюсь. Обойдусь без этой великой чести. Впереди меня ждет становление настоящим архимагом, и я даже придумал, как этого добиться.

 

Учеба продолжалась, только теперь я учился уже у Креола, причем демонологии и боевой магии. Также параллельно я отрабатывал магию разума, пытаясь отточить свой мозг и память до максимума. Получалось не очень, иногда я совершал мелкие ошибки при призыве демонов, за что Креол орал так, что, казалось, кричит не человек, а хор великанов в рупор около уха. С боевой магией было немного лучше, но все равно мне было куда расти. Мой резерв благодаря СЧС и прогону маны через свой Ноус вырос почти втрое и это всего за год тренировок. Самка, конечно, была не в восторге, но увы, у рабов обычно не интересуются их мнением.