Девятое Начало — божественный дух. Эта Оболочка — прерогатива богов. Она основана на первостихии и определяет полярность божества — принадлежность к Светлым или Тёмным богам. Насчет Светлых и Темных богов меня просвещал уже Шурукках. По его словам во всех известных мирах правят балом первостихии — Свет и Тьма, Порядок и Хаос, Жизнь и Смерть. Именно они держат мироздание таким, какое оно есть. Свет созидает, Тьма разрушает, Хаос вносит новизну, а Порядок. упорядочивает. Иными словами одно не может существовать без другого. Инь и Янь какой-то. Сам Атман состоит из чистого света и чистой тьмы примерно в равных пропорциях, что дает человеку возможность выбора между силами. Когда появляется новый бог, то он выбирает между сторонами, ибо быть серым богу нельзя. Светлые боги, как правило, демиурги и созидатели. Темные соответственно наоборот. Кроме них также существуют зверобоги, химеры и прочие твари, о которых мне обещали рассказать позже, как подрасту. Шурукках также рассказывал и о низших стихиях, которые при правильной огранке в руках мага, будут способны причинить не меньше пользы или вреда окружающим. Как ни банально, это — огонь, вода, земля, воздух. Существовали и подвиды, но, как правило, это смеси стихийных сил. Лава — это огонь и земля, лед, соответственно, воздух и вода и так далее. Я был поражен сведениями.

 

Также попросил рассказать о самой магии, то есть о том, что я должен буду изучить. Шурукках не стал отмалчиваться и ссылаться на мой малый возраст. Просто выдал мне список дисциплин, преподаваемых в Шумере, и пояснил за каждый пункт.

 

Список магических дисциплин оказался достаточно длинным и мне стоило как следует обдумывать каждый из пунктов. В Шумере существовало ровно 60 школ магии, которые можно осваивать в этой империи. Некоторые из школ магии были частично под запретом. Например колдовство и вампиризм. Шурукках подробно пояснил почему:

 

— Гарол, внучок, как думаешь, почему в Шумере не практикуют вампиризм и колдовство? — Нет, деда. Наверное потому что они опасны?

 

— Запомни внук. Любая магия может быть опасна. Пиромантия обжигает, криомантия морозит. Тьма и Хаос разлагает. Свет не дает мыслить шире, а к примеру демонология портит характер. У каждой дисциплины свои опасности, — голосом опытного лектора вещал дед, откинувшись на аналоге шезлонга под сенью дерева. — А какие опасности у вампиризма и колдовства? — ну, а что, интересно же.

 

— Вампиризм — презренное искусство, забирающее у других. Кровь, ману, прану, даже саму душу. Однако с другой стороны, если можно забрать, то можно и дать. Только поэтому редких мастеров вампиризма не особо трогают, но и в десна целовать не спешат. В Шумере практически не изучают вампиризм, разве что в некоторых практиках по магии крови, духа или целительства.

 

— Целительства? — удивился я.

 

— Ну допустим, пациенту срочно требуется добавить прану. Целитель истощен, некроманта нет. Маг вампиризма преобразует свою ману в прану и перельет её пациенту или лекарю. в зависимости, кому она в данный момент нужнее.

 

— Ага, понятно. А колдовство? — полюбопытствовал я. Где я еще найду подобный справочник информации?

 

— С ним похуже, однако иногда это единственный вариант для тех, кто не имеет дара магии. Человек или иной разумный заключает договор с демоном или демоническим планом на придание ему сил. Или в других случаях, маг хочет увеличить собственные силы и обращается к демонам. Запомни внук. Не якшайся с демонами, если только это не единственный вариант получить желаемое, а если уж связался, то будь настолько бдителен, насколько это вообще возможно. Демон никогда не повернет против контракта и слова договора. Однако демон всегда постарается обмануть мага и заполучить его душу. Поверь, душе мага в руках демона очень не понравится. Она проходит через постоянные муки, пока не распадется до нерушимого начала и не отправится вновь в Большое путешествие. — Деда, а что насчет других дисциплин? — умоляюще посмотрел я на него, от чего тот фыркнул, как лис и улыбнувшись продолжил разговор.

 

— Ну-с, слушай.

 

 

 

 

 

Глава 2 Знакомство с учителем

 

 

 

 

Интерлюдия Шурукках. Два года спустя.