— Мальчика ты пялишь по ночам в своей спальне, пока никто не видит — в словах уже не стесняюсь — думай, что говоришь, прежде чем открыть рот, иначе ты ответишь по закону, прямо на местной площади. Из того, что ты успел сказать, я могу сделать выводы, которые тебе явно не понравятся — Мортис в порыве ярости что-то хотел ответить, но увидел взгляд полковника, который наслаждался зрелищем, к тому же явно был готов отдать приказ об аресте оставшейся четвёрки.

— Полковник, ты — начал Мортис, но увидел мою кривую улыбку, и сразу поправился — вы снова набиваете себе цену. Зачем весь этот балаган? Давайте договоримся раз и навсегда, чтобы все были довольны.

— Мортис, дорогой, ты сейчас странно говоришь. Окружающим может показаться, что ты предлагаешь нам взятку. Но разве такое возможно? — де Ревель добродушно улыбался, браслет вспыхнул красным, передавая настроение главы стражи.

— Нет, что ты! Просто мы не поняли друг друга — протестующе замахал руками Мортис — может, представишь нового стража порядка?

— Лейтенант Влад Морозов — озвучил меня де Ревель, сбавив обороты напряжённости — уверен, ты уже понял, что пытаться приходить к нему с разными, как в вашем обществе принято говорить, интересными предложениями, опасно для здоровья — но тут же выстрелил смертельным предупреждением — я очень надеюсь, что в его жизни не будет много странных случаев, вроде горшков с цветами, летящих с третьего этажа ему на голову.

— Я, конечно, со своей стороны постараюсь, но вы же понимаете, полковник, я контролирую далеко не всё — Мортис решил, что поддержать игру слов, это самое благоразумное решение. Не могу его винить.

— На том и закончим нашу светскую беседу — де Ревель махнул сопровождению, и мы отправились обратно.

Пока не выехали из Красного квартала, все двигались молча, но как только мы пересекли невидимую черту, все наконец-то расслабились. К нам в де Ревелем подъехал десятник, и, ударив кулаком в грудь, обратился ко мне.

— Я рад, что вы с нами, господин лейтенант — он поклонился — продолжайте в том же духе, вторая сотня в вашем распоряжении.

— Передай всем, чтобы обращались без господ — я протянул ему руку, десятник изумлённо её пожал — буду рад, если вы прокроете мою спину. Как тебя зовут?

— Меня зовут Лоренц Вангард, лейтенант — ответил десятник.

— Кстати, полковник, как-то странно, что вы управляете полком, но у вас деление на сотни, полусотни и десятки — меня давно интересовал этот несуразный момент.

— Это всё идиотская формальность — поморщился де Ревель — лет сто назад, очередной герцог решил таким образом упразднить обязанность его дружины охранять порядок на улицах. А армейское звание должно было еще больше показать это деление.

— При этом никакой вменяемой структуры не создали, верно? — я подивился откровенному распиздяйству.

— Не то слово, судя по записям, люди мне могли больше двух месяцев получить жалованье, потому как счетоводы герцога им отказывали в выплатах, а в полк назначения не было — де Ревель зло сплюнул — сам понимаешь, к чему это привело — я молча кивнул.

Мы приехали в расположение полка, и я своими глазами увидел этот дурдом. Кругом откровенный срач и мусор, о какой либо готовности выдвинуться силами даже полусотни речи не шло. Внутри казарм все ходили без оружия на полном расслабоне. Жрали тут же на постах, кое-кто прикладывался к фляжкам и там точно не яблочный сок.

— Полковник, удивите меня тем, что первые три сотни ваших проверенных людей тоже среди этого сброда — я не знал, мне плакать или смеяться.

— Я был уверен, что ты спросишь — усмехнулся де Ревель — но по твоему виду понятно, что всё не просто плохо, ты их за служивых не считаешь, верно?

— Если честно, я смотрю на всё это и ощущаю только брезгливость — честно ответил я.

— Первые три роты находятся отдельной казарме, здесь только полсотни, которые охраняют моё крыло, в нём документы, оружейка и немного золота — обрадовал меня де Ревель.

— Хоть это бодрит — я выдохнул и обратился к десятнику — Лоренц, объяви сбор и построение — тот молча кивнул и двинулся к телу, создающее вид, что стоит на посту, при этом мы смогли заехать через ворота, а на нас никто даже не посмотрел.

Десятник озвучил приказ, но в ответ получил недоумённый взгляд, после чего Лоренц коротким ударом под дых ускорил мыслительный процесс и резко, не стесняясь в выражениях, повторил, что приехало начальство. Часовой побледнел и рысью помчался к колоколу. На звук тревоги с недовольным видом начали стягиваться мои будущие подчинённые. Видя высокое начальство, все резко начали ускоряться и пытаться изобразить строй.

Наконец, построение завершилось, троих спящих буквально за ноги вытащили бойцы первой роты и оставили на плацу. Один из них, матерясь на чём свет стоит, пытался ударить Лоренца. Я перехватил его руку и продемонстрировал классический бросок айкидо. Упал он удачно, чётко приложился лицом на радость окружающим.