— Он узнал, но не от меня. Когда я вчера вернулась домой, Его Величество был в поместье маркизата Дорсета.

— Рыцарь Колберт сообщил мне о вашей встрече с сэром Клифтоном.

— Да. Я рассказала ему, что случилось с нами в лесу. Сэр Клифтон всегда был ко мне очень добр.

— Не надо притворяться, будто все это случайное совпадение, леди Рейлин, — сказал герцог с горькой улыбкой. – Позиция Его Величества в отношении меня уже изменилась, хотя мы впервые встретились вчера.

— Да, этого следовало ожидать. Его Величество видит намного больше, чем мои мать и брат.

— Впервые за многие годы Его Величество сказал мне, что я являюсь частью его семьи. Он даже упомянул, что не забудет достижений Западной армии, хотя не хотел об этом говорить и откладывал на другой день. И это из-за возможных отношений между нами.

— Верно. Я в этом уверена.

— Я не ожидал, что Его Величество будет говорить в доброй и открытой манере. Леди Рейлин вы кажется, способны видеть будущее.

Рейлин смутилась.

— Отчасти благодаря графине Селби, Его Величество был в хорошем настроении на вашей встрече сегодня утром.

— Разве не графиня Селби сделала это с вами? — Виттор снова указал на её щеку.

Рейлин невольно прикоснулась щеки рукой и прикусила ранку на губе.

— В этом нет ничего страшного, — тихо сказала она.

— Не хотите хотя бы объяснить, что с вами случилось, человеку, которому вы небезразличны?

— Просто графиня Селби, в приступе гнева, махнула рукой и, к сожалению, ударила меня.

— Как же тогда в этом нет ничего страшного?

— Потому что я позволила ей дать мне пощечину. В то время она была очень рассержена, и, если бы она этого не сделала, то не успокоилась достаточно, чтобы услышать мои слова, — ответила Рейлин на его вопрос, а затем спросила:

— Итак, вы приняли решение по поводу моего предложения?

— Прежде чем я дам вам ответ, я хотел бы задать вам вопрос.

— Говорите.

— Почему вы хотите развестись через два года? Если ваша единственная цель — унаследовать маркизат Дорсета, то вы можете выбрать кого-нибудь, кто находится в более безопасном положении, чем я, — сказал Виттор. — Вы хозяйка маркизата. Даже по закону вы единственный потомок маркиза Дорсета.

— Да, верно.

— Наследство охраняется Богом и Храмом. Даже Его Величество не может действовать как ему заблагорассудиться.

— Да. Кроме того, из-за того, что Его Величество любит мою мать, он не будет подвергать меня слишком сильному политическому давлению.

— Итак, леди Рейлин, вам нужен муж, который имеет надлежащий социальный статус, чтобы защитить вас от неприятностей. По этой причине выбирать меня в качестве партнера слишком рискованно. — сказал Виттор. — Если вы не желаете силы и славы, у вас нет причин выходить за меня замуж и вступать в битву за наследование императорского престола. Не знаю, хотите ли вы стать императрицей, но я не понимаю, зачем вам развод через два года.

Рейлин тяжело вздохнула. По правде говоря, именно из-за Агнес она хотела развестись через два года. Сейчас Агнес еще молода, однако через два года она будет прекрасна, как роза, во всем своем великолепии. А на свой 20-й день рождения она получит предзнаменование:

‘Позаботьтесь о слабых и обездоленных.’

Это было знамение, сошедшее в храм впервые почти за 100 лет. Получив его Агнес стала Святой. Верующие радовались со слезами на глазах, и даже те, кто не верил в Бога, были поражены. Она жила как святая всеми фибрами своей души. Она протянула руку всем, кто в ней нуждался, спасая даже умирающих. Когда наводнение вызвало эпидемию, она просто взяла нескольких своих помощников и побежала в эпицентр, очищая зараженные колодцы и лечив людей. Она также дала надежду людям, когда волна монстров превратила Западный регион в ад.

Она спасла бесчисленное количество жизней и дала надежду многим другим. Она могла исцелить любого нуждающегося своей священной силой. Но она, вероятно, исцелила больше сердец, чем болезней или ран. В Святой Агнес собрались желания людей. Она никогда не занималась политикой, даже не появлялась в социальных кругах и редко бывала в столице. Среди знати Виттор был единственным, кто защищал и помогал ей.

Людьми руководила Святая, а не император или архиепископ храма. Вера людей — это воля Бога. Таким образом, Рейлин воспользовалась этим и сфабриковала новое знамение:

‘Святая станет Императрицей.’