— Манфред, помогай, — провыла я, чувствуя, что меня вместе со шкафом, который теряет книги по дороге, неумолимо тащит к окну.

— Сейчас, — отозвался некромант, наградил контрольным «бум» директора и поспешил ко мне.

В четыре руки дело пошло лучше. Когда над карнизом показала голова красного от натуги Раймонда, я взвизгнула и бросилась к нему. Вцепившись в рубашку на спине, стала с силой затаскивать его в комнату.

— Идиот! Самоуверенный болван! — шипела на него. — Циркач! Пират!

Фон Тилль перевалился через подоконник и тяжело плюхнулся на пол. Я сама не поняла, как очутилась на коленях возле него, целуя лицо но, не забывая продолжать ругаться.

— Да-да, — меня сгребли в охапку и с силой прижали к груди, — я именно такой. Но это тебе во мне и нравиться. — Даже не спросил, а нагло утвердил. Паршивец!

— Люди! — я попыталась выбраться из капкана, чтобы посмотреть на народное волнение.

За меня это сделал Манфред:

— Они все в отключке, — ровным тоном скучающего человека выдал он.

Время ожидания Исполнителя с подкреплением провели плодотворно: мы с Раем закрылись в комнате, а Манфред в превентивных целях периодически лупил Доутера книгой по голове.

Войско вошло в Кжопинск, когда вовсю светило солнце впервые за пятьсот лет. Оглядев поверженные тела, Исполнитель сложил ладони рупором и крикнул:

— Рай, Рисса, это ваших рук дело?

Нормально, да?!

Конечно, нам была вынесена благодарность от короны. Тайная. Статью мне подробную писать запретили, но все же сторговалась на раскрытие замечательными нами махинации директора НИИ «ПУК» Альта Доутера с сознанием жителей. И о чудесном снятии проклятия разрешили написать, не упоминания камень силы. А все остальное ушло под гриф «Сверхсекретно».

Что обидно, ни флюгер, ни его начинку мне пощупать не дали, мотивирую неизвестным результатом. Находку полагалась сначала всесторонне изучить, а потом допускать до нее всяких рыжих пронырливых журналистов.

А еще у меня появился новый питомец. Обнаружили мы его в чемодане уже в поезде. Я попыталась спихнуть Жулю некроманту, но привередливая слизь отказалась. И теперь Буся с Жулей делят территорию, и весь дом стонет от их войны.

* * *

Ночные шорохи стихли в доме, а в кабинете все еще восседали братья, пока их женщины мирно сопели в подушки и держали серьезный мужской разговор.

— Я идиот! — Рай сжал кулаки до скрипа суставов.

— Тоже мне открытие, — усмехнулся Дорей, взбалтывая в стакане коньяк. В отличие от брата он предпочитал вульгарному рому более изысканные напитки.

— Я так накосячил…

Рассел заинтересованно взглянул на герцога:

— Что выскочил из штанов все же? Не удержался? А я предупреждал. Но кто-то слишком самонадеянно полагался на силу воли. Бром был отличным выходом в твоем случае.

— Да не в этом дело, — Рай не церемонясь, схватил бутылку и приложился к горлышку. — Все было хорошо, ей даже понравилось. Я старался, честное слово! Но потом… она решила мне что-то сказать с серьезным лицом… Услышать что-то типа «милый, ты огонь, но на этом все»? Ну, я и начал нести ахинею. Позор! Как сопливый пацан. Останемся друзьями. Самому тошно!

Старший брат тяжело вздохнул:

— Мда уж. Точно идиот.

— И что теперь делать? Сказать, что поменял решение? И кем я буду в ее глазах? Непостоянным и необязательным человеком, ведь она первая объявила на балу меня простым другом!

Дорей отхлебнул коньяк и принял вид умудренного жизнью мужчины, хотя и сам не знал, как склонить Ванессу к официальной помолвке.

— Рисса дорожит своей независимостью. Не дави на нее. Ты говоришь, ей понравилось? Вот и приучай к своему присутствию пусть даже таким способом. Конечно, тебе не привычно после стольких лет в окружении легкодоступных женщин, Если она действительно тебе дорога, то придется запастись терпением.

Рай застонал и сильнее сжал горлышко бутылки.

У нас появилось любимое развлечение с Раем по вечерам. Устроившись в плетеных креслах и распивая напитки, мы наблюдали за не самыми умными гражданами нашего королевства.

— Смотри! Смотри! — я с довольным видом отхлебнула из высокого бокала тягучее красное вино. — Одна прорвалась! Куда по цветам?! Маркиза с топором не дремлет же! Оп-оп-оп! Давай, родная, я в тебя верю! Резче ножками двигай, вон серые уже на перехват пошли! Слева, слева, уходи! Да не то, лево это лево! Эх, поймали.

С тех пор как маменька попыталась располовинить Дерюбе за поруганный сад, Исполнитель приказал своим спецам следить за сохранностью данного уголка природы. Собираться возле нашего дома официально запретила полисмеция и особо отчаянные жаждущие герцогского тела стали пытаться пробраться с другой улицы через сад. А тут их уже отлавливали люди в серых костюмах. Зато каждый вечер представление.