Ругаюсь про себя, накидываю халат и возвращаюсь к тому месту, где оставила Вадима. Дрыхнет, гад и похрапывает. Как же он меня бесит!

Щиплю его за щеку и как можно громче спрашиваю:

— Ты правда спишь?

Вадим не отвечает, лишь немного всхрапывает. Устало вздыхаю и снова закидываю его на свои нежные плечи. Но, кажется, он хоть немного приходит в себя, потому что помогает мне тем, что переставляет ноги по полу.

Подхожу к двери в его спальню. Помню, о чем мы там договаривались, но я ведь и так делаю ему одолжение. Бью ногой несколько раз в дверь.

— Вот смотри, я постучала, понял? — говорю это на всякий случай Вадиму, чтобы у меня были хоть какие-то доказательства моей невиновности в нарушении нашего договора. — Если ты проснешься и начнешь злиться, что я вошла в твою комнату, то ты самое неблагодарное существо на свете. Уяснил?

Кряхтя, втаскиваю Вадима в спальню. Кровать у него большая, кажется большей моей. И вот тут мне надо бы и сваливать. Но мои глаза невольно опускаются на его брюки, вернее, ремень, что так туго пережимает живот.

Стою, мнусь с минуту, а потом все-таки легкими почти незаметными движениями начинаю расстёгивать рубашку, затем и ремень. Хочу расслабить всего чуток. Просто сама знаю, как потом будет ныть тело. Даже синяки могут остаться, если он начнет ворочиться и ремешок ему пережмут там на животе всё.

Стоило мне толь прикоснуться к ремню, как Вадим тут же открывает глаза, обхватывает меня за талию и ловкими быстрыми движениями валит на кровать, а сам нависает надо мной.

Смотрит на меня затуманенным взглядом. Моё сердце начинает биться с бешеной скоростью.

Мой халат растягивается, обнажая тело, отчего я замираю в ужасе и смущении одновременно. Вадим тяжело дышит, такое ощущение, что вместо меня он видит кого-то другого.

Пытаюсь выбраться, но Филёв сжимает мои руки и заводит наверх. Стараюсь смотреть ему в глаза, но всё, что я вижу это обнажённый накаченный торс мужчины. Ох, зря я ему помогла с рубашкой.

— Эй, — тихо выдавливаю из себя слово, больше похожее на стон.

Взгляд Вадима постепенно трезвеет, но он не отпускает меня из своего пленительного захвата.

— Что ты делаешь, Кира? — спрашивает Вадим.

— Просто мне показалось, что так будет удобней спать. Ремень на брюках слишком тугой, вот я и решила… — пытаюсь оправдаться, но дыхание сбивается и под его весом становится всё тяжелее.

— Расстегнуть? — произносит томно Вадим и опускает взгляд на моё полуобнаженное чистое тело.

Медленно рассматривает всё то, что должен был скрывать халат. Наконец, до меня доходит в каком опасном положении я оказалась. Начинаю злиться и выкручиваться из его крепких рук.

— Куда ты там пялишься, придурок? — вскрикивая в гневе и резко дергаюсь, чтобы сбежать от этого хама.

В следующую секунду происходит то, чего я никак не ожидала. Вадим, кажется, не протрезвел до конца и теряет равновесие, когда я выбиваю свою руку.

Не успеваю выскочит из его плена, как чувствую, что лицо Вадима сваливается прямо на мою полуобнажённую грудь. Прям своим носом утыкается. Прямо туда!

Мои щеки горят от смущения. Толкаю его со всей силой, так что он скатывается с кровати. Начинает ругаться словами, которые я впервые слышу от него за всё время нашего знакомства. Вскакиваю и выбегаю, как можно быстрее, завязывая халат по дороге.

Да как он только посмел так унизить меня? Внутри меня бушует просто огромная волна всех возможных эмоций. Злость, гнев, раздражение и в то же время стыдно нереально. Хлопаю дверью и плевать на него, пускай валяется на полу и мерзнет.

Больше никогда!

Никогда в своей жизни не буду помогать Вадиму Филёву!

— Ты специально всё это подстроил, не так ли? — шипит на меня Кира.

Вышел, называется с утра пораньше кофе попить. Да я вообще смутно помню события прошлого вечера. Никогда в жизни со мной еще такого не происходило.

Накрыло, видимо, из-за того что я не успел поужинать. Как знал, что не сто́ит помогать этой кошке, теперь вот расплачиваюсь за свою доброту.

— Хватит ко мне относится, как к извращенцу! — рычу на нее в ответ.

— А как после этого мне еще к тебе относится?

Сидим с ней на разных концах дивана и дружно дуемся друг на друга. Да в чем вообще ее проблема? Ну подумаешь грудь увидел, меня таким не удивишь как минимум с шестнадцати лет!

— Да и как можно быть такой безответственной?! — перехожу в наступление.

— Чего? А этот тут при чем? — морщится Кира от злости.

— А притом, что это не нормально раздевать пьяного мужчину!

— Да мне просто показалось, что тебе было неудобно! — злобно выпаливает Кира и отворачивается к окну. Дует свои губы от обиды.