Не даю ей договорить и сплетаю наши губы в поцелуи. Обхватываю одной рукой ее талию, другой глажу лицо и целую.

Целую без остановки, не могу остановиться, а она и не пытается вырваться из моих объятий. Нежно кладет свою руку мне на спину и у меня сносит башню окончательно.

Приподнимаю ее над землей и кружу что есть сил. Снова смеется и просит отпустить ее.

— Но почему ты молчала всё утро? — решаюсь спросить, хотя всё ещё страх меня не отпускает. Такой вот странный комок чувств из счастья и боли одновременно.

— Вчера как-то всё навалилось в кучу, — мнется неуверенно, но я не тороплю. — И хотелось, чтобы мое признание прошло в романтическом месте, например, как в этом.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю что это лучший выбор. Смеюсь, вспоминая вчерашние мои нелепые попытки. И снова целую Киру нежно, сначала в щеку, потом в другую, в нос и снова губы. Нежные, влажные, теплые и теперь только мои.

— Мне про это место, кстати, Кирилл рассказал, — перебивает мои поцелуи Кира и я сразу же морщусь, вспоминая этого негодяя.

— Умеешь же ты момент испортить, — смотрю в ее голубые глаза, в которых тону безвозвратно. — Так что теперь? Вместе и навсегда? — тихо спрашивая и слышу, как мое сердце готовится к прыжку из груди.

— Пройдем этот путь вместе до конца, — Кира отвечает и прислоняется к моей груди, мое сердце замирает в радостном потоке.

— Вместе и до конца, — повторяю за своей женой и заковываю ее в своих объятиях. Навсегда.

— Ах, Марина Геннадьевна, вы можете перестать тратить деньги на рассаду цветов? — кричу я на свою маму и выхватываю у нее очередной куст гортензии. Уже пятый по счету.

Специально называю ее по имени и отчеству, потому что знаю, как ее это раздражает. Так ведь я и уже устала бороться с этими растениями. Родители, как с цепи сорвались, скупают всё, что в землю можно посадить.

После того как мы с Вадимом всё прояснили, то составили новый контракт по поводу наших отношений. И на этот раз там было много пунктов с его стороны.

Оказалось, что мне многое нельзя было делать: флиртовать с другими, пить без него, носить тяжести, много работать без выходных, ездить на общественном транспорте и почему-то еще нельзя было в отсутствие Вадима общаться с Кириллом. Вот к слову совсем. И даже смотреть в его сторону.

А главное мне запрещено трогать свои волосы в присутствии его лучшего друга. И отдельным пунктом даже прописал, что обреет меня, если я прикоснусь хоть к одному своему волоску во время разговора с Кириллом. Теперь стараюсь вообще с Кириллом только здороваться и не более того.

Странный у меня всё-таки муж, но я не жалуюсь, потому что наша семейная жизнь наполнена множеством новых событий.

Те деньги, которые я скопила, чтобы отдать долг мы решили потратить на покупку дома для моих родителей. От города недалеко и участок большой. Есть где развернуться. И родители развернулись. Да еще как! Решили украсить свой участок всевозможными цветами, но особенно им полюбились гортензии всех мастей.

И теперь каждые выходные Басовы дружно навещают моих родителей. Но в этот раз я приготовила для всех сюрприз.

Подхожу к маме и помогаю ей посадить маленький куст. Ева Романовна стоит рядом в узкой юбке и на невысоких каблуках. Читает с телефона, как лучше ухаживать за новым растением и полностью контролирует процесс посадки.

Устало вытираю пот и размазываю грязь по лицу. Вадим тут же подлетает, достает платок из кармана своих брюк и начинает вытирать мою перепачканную щеку. В последнее время он буквально сдувает с меня полынки.

Наши семьи разные, но теперь мы объединились и всё это благодаря, как ни странно, отцу Вадима. Если бы не его угрозы тогда, то ничего бы не было. Макар Игоревич как будто знал наперед, что всё так и будет.

Самое интересное то, что несколько недель назад Вадим пришел домой и, кинув свой паспорт на стол, спросил меня:

— Хочешь взять мою фамилию? — не глядя подошел к холодильнику и как бы невзначай стал там копошиться.

— Ничего личного, — фыркнула я, посмеиваясь, — но Филёв не очень красивая фамилия. Я лучше свою оставлю.

— Так, я и не про нее говорю, — небрежно ответил Вадим.

Посмотрела на мужа с сомнениями, а потом перевела взгляд на документ, что он так небрежно кинул.

Тянусь к его паспорту, раскрываю свеженькие страницы и вижу, что он сменил на фамилию отца. Невольно улыбаюсь и прижимаю его документ к груди.

— А вот Басов, это уже звучит… — наигранно кивнула.

Вот так мы стали одной семьей даже по документам. Всего лишь бумажка, но на душе от этого стало теплей.

— Закопать! — командует Ева Романовна, и мы с моей мамой дружно беремся за лопаты.

Процесс идёт быстро. Заливаем куст водой. Гортензия теперь деловито воцарилась в самом центре газона.