Нет, это неправда. Так ведь? Конечно, она ненавидела Марго, но ей никогда не приходило в голову ее убить. Может, причинить ей сильную физическую боль, но эй, какой подросток время от времени не желал такого своим родителям? Наверняка Эмма не единственная, кто в детстве мечтал вернуться домой и узнать, что его мамашу сбила машина. Желательно большая. Желательно восемнадцати колёсная фура. И чтобы каждое чертово колесо проехало прямо по этой тупой суке.

«Боже мой…»

Ее дыхание успокоилось, и Эмма сморгнула слезы.

Она никогда в серьез не думала «я хочу убить свою мать». Она даже про себя ни разу не говорила: «Когда-нибудь я убью Марго».

Но, о, боже, как же она желала смерти этой женщине! Много раз. Всевозможными способами. Автомобильная авария, пожар, разъяренный бывший, наезд на дороге, групповуха, чума, какая разница. Всё то угодно. Конечно же, не своими руками, она не чудовище! Но, тем не менее, Эмма мечтала о смерти. Для таких, как Марго, нет ничего ужасного. Эмме хотелось, чтобы ее мать умерла какой-нибудь жуткой смертью, и, если бы это произошло, она бы ее не оплакивала, не сожалела бы о своих жестоких мыслях, а обрадовалась бы этой новости.

И тут же забыла бы о существовании Марго. Потому что Марго Хартли не стоила даже воспоминаний.

— Я не убийца, — выдохнула она.

— Нет, — согласился Черч. — Но ты хочешь отомстить. И хочешь, чтобы определённые люди умерли.

— Да.

Как и утром в приемной, Эмма почувствовала, как что-то у нее в мозгу щелкнуло и открылось. Она ахнула и прижалась руками к груди Чёрча.

Такое маленькое слово, и такой сильный эффект. Ей хотелось, чтобы эти люди умерли, и, главное, знали, что именно она положила конец их жизням. Все эти больные ублюдки, которые прикасались к ней в детстве. Ее мать за то, что позволяла им это. Ее отец, за то, что ее бросил. За то, что причинил ей боль. За то, что ее надломил. Когда она думала об этих словах, они казались ей такими правильными. У нее было чувство, словно ей ничего в жизни никогда так сильно не хотелось.

— Я все перепутала, — сказала она. — Все это время мне казалось, что я — средство для осуществления твоих деяний. Но все наоборот.

— Ты будешь громом, — прошептал ей на ухо Чёрч. — А я молнией. Ты будешь облаком, а я дождем.

— Силами природы, — едва слышно произнесла Эмма, убирая руки от его груди.

— И разрушения, — согласился он. — Мы годами учились прятать наши самые сокровенные желания, но это практически уничтожило нас обоих. Хватит, Эмма. Больше никаких игр. Никакой лжи. Однажды я сказал тебе, что если мы встанем на этот путь, то ты будешь со мной. Но я ошибался.

— Ошибался?

— Да. Потому что дело вовсе не во мне. Дело в нас обоих. Мы нужны друг другу. Без твоего импульса мне не стать тем, кем мне изначально суждено быть, а без моей поддержки, ты не выдержишь, распадёшься на части и никогда не приблизишься к настоящей Эмме. Ты — рукоять молотка, а я — его боёк. Ты замахиваешься, а я наношу удар. Понимаешь? Ранее мы допустили промах, потому что делали все неправильно. На этот раз…

— На этот раз мы все сделаем правильно, — закончила за него Эмма и коснулась пальцами своего шрама на внутренней стороне ноги. Через секунду она почувствовала там и его пальцы.

— Он лучше всех шрамов, что я на тебе оставлял, — выдохнул Чёрч, снова касаясь губами ее виска.

— Он прекрасен, — сказала Эмма и, когда его пальцы скользнули выше, подняла к нему лицо.

— Вместе мы достигнем большего, — прошептал он, целуя ее в переносицу. В щеку. В изгиб ее губ.

— Обещаешь? — сказала она, и у нее перехватило дыхание.

— Обещаю, Эмма. Я дам тебе все, о чем ты мечтала.

И снова этот сладкий шепот у нее в ушах. Слаще всего, что она когда-либо хотела услышать. И когда его пальцы проникли глубже, а язык снова завладел ее ртом, Эмма из последних сил старалась не обращать внимания на тоненький голосок у себя в голове, подозрительно напоминающий голос доктора Розенштейна.

«Если что-то звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, то скорее всего это правда и есть…».

ЭММА

ТАВТОЛОГИЯ (Тав-то-ло́-ги-я)

Существительное.

1. Повторение однокоренных слов или морфем в пределах одного текста или фразы.

2. Выражение, остающееся истинным независимо от того, о какой области объектов идет речь, или «всегда истинное выражение».

См. также: «Круговое рассуждение».

Немного запутанно, да? Ну, это тоже самое, что и PIN-код: слово PIN само по себе уже означает «личный идентификационный код», поэтому, по сути, мы все расхаживаем и говорим «личный идентификационный код-код», что, честно говоря, просто глупо.

Ну, или вот океан голубой, потому что отражает небо, а небо голубое, потому что отражает океан. Круговое рассуждение, Эх, вот же сука.